Принцесса с дурной репутацией

– А может быть, – начала строить версию Оливия, – она увидела, как ты страдаешь от неразделенной любви и решила освободить тебя от предметов страсти, исцелить, так сказать. Потому что сама ответить на твою любовь не в силах. Она же нездешняя. Надо понимать. Это тебе не девчонка с птичника. И вообще, Себастьянчик, можно ли так горевать о какой-то эфемерной красотке, когда здесь сидит баронесса Висконти? Где же твоя галантность?

– Ох, простите, дамы, не до галантности. Очень напиться хочется, а не мадригалы читать.

– Да, – мрачно молвила Оливия. – Так он и умирает, истинный рыцарский дух. А я еще удивляюсь, чего это папашкины вассалы все такие грубые и без лоску. Где ж нам с тобой, Люци, женихов искать?

– Придется по галактикам пошариться, во вневекторных подпространствах помотаться. Жениха искать – не мух ловить, дело серьезное.

В конце концов мы распотешили Себастьяно так, что он перестал оплакивать свои утраченные иллюзии и принялся рассказывать нам анекдоты из жизни мадьярского подпоручика Ржавского. Форменное безобразие, надо отметить, но было смешно.

И тут наше блаженное времяпрепровождение было бесцеремонно нарушено. В библиотеку вбежала запыхавшаяся служанка:

– Ваша светлость, его светлость требует, чтобы вы сей же час явились в парадную залу в сопровождении компаньонки.

– Хм, – сморщилась Оливия, будто надкусила гнилой персик. – Чего ему от меня надо? Ладно, идемте, посмотрим.

– Его светлость особо приказал, чтоб только вы и компаньонка.

– Ну хорошо, Беатриче, Себастьянчик, поскучайте тут без нас. В том шкафчике коробки с лото, монополией и трик-траком. Еще есть классная забава – кто дальше плюнет. Не скучайте. Мы потом придем и все вам расскажем.

И мы ушли из библиотеки со смутным ощущением того, что движемся навстречу крутым переменам в своей судьбе. Такие вот дела.

Глава шестнадцатая Матримониальные планы герцога Монтессори

Я не против браков. Размножение человеческих особей помогает улучшать сельскохозяйственные показатели. Я пришел к таким выводам, наблюдая за черенкованием и черешкованием. Удивительный процесс!

Из проповедей Его Высокоблагочестия, т. 266

Парадная зала замка сияла всеми люстрами и канделябрами. Прямо удивительно, до чего некоторые не экономят на свечах. Старые гобелены выглядели яркими и посвежевшими, мраморные колонны блестели как отполированные. Можно короля принимать.

Однако гостями герцога, сидящего в церемониальном кресле, оказались люди не королевской крови. Справа от герцога, занимая кресло покойной герцогини, сидела дама лет тридцати пяти, одетая по последней столичной моде и красивая настолько, что прямо глазам больно. Что-то зачастили к нам красавицы, это не к добру. Хотя грех жаловаться – все-таки красавицы лучше, чем священные жуки и гигантские, закованные в броню, осы.

Рядом с креслом красавицы стоял юноша, от одного взгляда на которого немел язык и подгибались колени. Со мной, во всяком случае, так и произошло. Насчет Оливии не знаю, она ко всем искушениям плоти устойчивая.

Юноша был красив, как закат на морском берегу, как россыпь жемчужин на синем бархате, как бисквитный торт, украшенный белым шоколадом, как… Ой, все, хватит. В общем, им немедленно хотелось завладеть, прижаться к его могучим плечам, накрутить на пальцы его длинные белокурые локоны, поцеловать его в сочные губы и запереть его в самой дальней комнате, чтоб никто не стащил. И ключ проглотить.

Я очень удивилась этим своим мыслям. До сего момента я к особям противоположного пола дышала ровно. Во всяком случае, у меня не было желания влюбиться или влюбить в себя какого-нибудь красавчика. Тут у меня мелькнула мысль, что это еще одно доказательство моего внеземного происхождения. Наверное, на моей далекой звездной родине красивые юноши имеют другие грани привлекательности – например, пушистый хвост, или огромные крылья, или третий – во лбу – глаз. Вот я на тутошних парней и не западаю. Разве исключая этого… Ну ладно, это все ерунда. Самое удивительное то, что и на мою экселенсу золотоволосый красавец не произвел никакого впечатления. Она гордо держала спину и выглядела, как королева в изгнании перед своим эшафотом.

– Мы прибыли, мессер отец, – громко отчеканила она.

– Княгиня Хелена, княжич Лукаш, позвольте вам представить мою дочь, герцогиню Оливию Монтессори, – сказал герцог. – А это ее компаньонка Люция.