Принцесса в центре внимания

Тут связь оборвалась. Хорошо, что я успела рассказать маме про червяков во льду.

Я, конечно, не сильно веселилась на этом празднике жизни. Из ровесников здесь был только Хэнк, но ему было не до меня – он танцевал с Жизелью. Но неожиданно около одиннадцати папа такой:

– Миа, сегодня же вроде Хэллоуин?

– Ага, пап, – сказала я.

– Ты, кажется, собиралась еще куда-то?

Понятно, я помнила про «Рокки Хоррора», но решила остаться с бабушкой. Иногда семья важнее друзей – даже важнее любви. Но когда папа спросил, я, конечно, сразу сказала, что собиралась.

В нашем кинотеатре в Виллидж фильм начинался в полночь – от «Плазы» это пятьдесят кварталов, если мы с Ларсом поторопимся, то еще можем успеть. Главная проблема заключалась в том, что у нас не было костюмов, а в Хэллоуин в кинотеатр не пускают в обычной одежде.

– Почему это нет костюмов? – удивилась Марта Стюарт, которая слышала наш разговор.

Я с сомнением оглядела свою пышную юбку.

– Ну, наверное, сойду за добрую волшебницу Юга Глинду. Только у меня нет волшебной палочки и короны.

Уж не знаю, то ли Марту вдохновили выпитые коктейли, то ли она вообще такая, с фантазией, но она мгновенно сварганила волшебную палочку, обмотав несколько палочек для коктейля гибким отростком плюща, который выдернула из вазы с цветами. Затем соорудила высокую корону из меню, склеив края листа клеевым пистолетом, оказавшимся у нее в сумочке. И знаете, получилось круто, совсем как у волшебницы в «Волшебнике страны Оз»! (Все надписи в меню оказались с внутренней стороны короны.)

– Ну вот, – удовлетворенно проговорила Марта. – Глинда, добрая волшебница. – Она перевела взгляд на Ларса. – Ну с тобой все понятно, ты Джеймс Бонд.

Ларс довольно ухмыльнулся. Наверное, всегда мечтал быть тайным агентом.

Но самая довольная была я. Сбывалась моя мечта показаться Майклу в розовом платье. Оно придавало мне уверенности в себе и решимости заговорить про ДжоКоша.

С благословения папы – я бы попрощалась и с бабушкой, но она в этот момент танцевала танго с Джеральдом Фордом[9] (серьезно) – я пулей вылетела из «Плазы»… и напоролась на стайку ощетинившихся микрофонами журналистов.

– Принцесса Миа! – кинулись они ко мне с воплями. – Принцесса Миа, поделитесь своими чувствами по поводу бегства вашей матери?

Сначала я хотела молча юркнуть в лимузин под прикрытием Ларса, но вдруг у меня возникла одна мысль. Я схватила первый попавшийся микрофон и быстро сказала:

– Хочу сообщить тем, кто меня сейчас видит, что средняя школа имени Альберта Эйнштейна – самая лучшая школа на Манхэттене, а может быть, и во всей Северной Америке. У нас отличные преподаватели и самые классные ученики в мире, а те, кто с этим не согласен, просто обманывают себя, слышите, мистер Тейлор?

(Мистер Тейлор – это папа Шамики.)

Затем я сунула микрофон в руки его хозяину и нырнула в лимузин.

Мы еле успели. Во-первых, из-за праздничного парада на дороге образовалась дикая пробка, а во‑вторых, очередь в кинотеатр тянулась, извиваясь, чуть ли не через весь квартал. Пока водитель пробивался вперед, мы с Ларсом внимательно вглядывались в толпу. Все были в костюмах, и узнать моих друзей было непросто.

Вдруг я заметила группу ну очень странных персонажей, одетых как солдаты времен Второй мировой войны. Они были сплошь покрыты якобы кровью, а у некоторых вместо рук были поддельные культи. Они держали большой плакат с надписью: «Ищем рядового Райана». Рядом стояла девчонка в черной кружевной комбинашке на бретельках и с подвязанной бородой, а возле нее – мафиози с футляром для скрипки.

Скрипка!

– Остановите машину! – вскрикнула я.

Лимузин замер, и мы с Ларсом выбрались наружу. Девчонка в комбинашке кинулась к нам с криком:

– Ты приехала! Ты успела!

Это была Лилли. А рядом стоял, придерживая груду кровавых внутренностей, выпадающих из кителя, ее брат Майкл.

– Скорее, – сказал он нам с Ларсом. – Вставайте рядом. Я купил два билета дополнительно на случай, если вы все-таки придете.

Очередь позади нас недовольно заворчала, но стоило Ларсу развернуться к недовольным плечом с кобурой, как все мигом притихли. «Глок» выглядел вполне настоящим и реально пугал.

– А где Хэнк? – спросила Лилли.

– Он не смог прийти, – ответила я.

Не стала объяснять ей почему. Когда я видела Хэнка в последний раз, он танцевал с Жизелью, а я не хотела, чтобы Лилли подумала, будто братец предпочитает супермоделей – ну, нам.

– Не смог, вот и хорошо, – твердо произнес Борис.

Лилли бросила на него предостерегающий взгляд, затем, ткнув в меня пальцем, поинтересовалась:

– А кем это ты вырядилась?

– Ну я типа добрая волшебница Глинда.

– Я сразу понял, – сказал Майкл. – Ты такая… Такая…

Тут он забуксовал. У меня упало сердце – наверное, вид в этом платье реально отстойный.

– Слишком ванильно для Хэллоуина, – заклеймила меня Лилли.

Ванильно? Это все же лучше, чем отстойно. Наверное. Майкл мог бы так и сказать.

– А ты кто? – спросила я, окинув взглядом ее странный наряд.

Лилли поправила бретельки и взбила попышнее фальшивую бороду.

– Привет тебе, – насмешливо бросила она. – Я оговорка по Фрейду.