Принцип неопределенности

– Дайте отдышаться! И в-в-воды, – мне почти моментально сунули стакан, набранный из офисного кулера, и я, стуча зубами, не отойдя ещё от внеземного холода, мигом его опустошил. Он тут же стал невесомым – значит корабельный, пласталевый… Кореллия же; не одноразовый. Эта мысль почему-то вернула меня на твёрдую землю.

– Так что случилось? Что за хаттову иллюзию ты навёл? – спросил меня Бранко. Молодой джедай был не на шутку заинтересован. Он, в отличие от своей наставницы, проявлял интерес к образу моих мыслей не только как к разновидности умопомешательства, необходимого только для исполнения конкретной техники Силы.

– Хаттову? Или ситову? Нет, скорее вашу – джедайскую! – ответил я, лихорадочно нащупывая на поясе аптечку, массивную как бластер со всеми его уставными подсумками. Она, возможно, была и полезнее оружия.

– У тебя кровь. Немедленно в лазарет! – заметив глубокий порез, сказала Тари Онори. Не одного меня вышибло из равновесия – даже джедаи не сразу обратили на это внимание.

Тем временем, тяжёлый блок военной аптечки переместился на пол, разложившись на специальные отделы, позволив любоваться компактными раскладными хирургическими инструментами, спреями, таблетками, крохотными стимуляторами, «тюбиками» одноразовых шприцов. Коробка самостоятельно развернулась как сложенный гармошкой «А-первый» и заняла без малого квадратный метр поверхности.

Найдя приёмник для пробы крови и нарушив стерильность травматологического модуля, я сказал:

– Утрата сознания и воли, растворение в Силе и прочее «блаженство» небытия – не ваше ли это всё? Мне вот это дерьмо на хер не сдалось. Вертел я его…

– Ты слишком буквально трактуешь «Смерти нет, есть Сила», – фыркнул Бранко.

Кровь залила упаковку со жгутом-турникетом, обагрила рукава фиолетовой рубашки. Я же спокойно облизал рассеченную ладонь: привычный вкус тварного бытия – соль и «железо», а вовсе не «нефть» какая-то. Вот это, как ни странно, меня устраивает. Кровь как кровь – а что капает, так и намного больше вытекало. Было бы из чего.

А боль… боль терпима, она составляющая бытия. Плата за него. Не чувствующий и не живёт.

– Нельзя так безответственно относиться ко своему здоровью! – вернула меня к кровавой действительности Тари, – Даже небольшие травмы могут быть опасны. К любой травме следует относиться как к серьезной.

– Надо так надо, – кивнул я, прислушиваясь к своим ощущениям. Что-то было сильно не так! Что-то тревожило меня уже давно, но что?

– Я могу остановить кровь Силой, – сказала она.

– Спасибо, не стоит. У меня всё с собой, – ответил я, указав на медицинский инструментарий. Сделал пару уколов кольто, воспользовался специальным гемостатическим спреем, спреем-повязкой – кровотечение пусть и с трудом, но было остановлено, а боль отошла на запасные позиции.

– Хорошая аптечка, – заметил наблюдательный Бранко. – Военная, специальная комплектация… для республиканского коммандос?

– Индивидуальная, для спецназа юстиции, – поправил я. – Но с расширенной комплектацией, для действий в самых сложных условиях.

Затем приложил к вене крохотный контейнер, который сделал забор крови на анализ, после чего вложил образец в приёмное окно. Анализатор – слабый искусственный интеллект, заранее ознакомленный с моей «нормальной» биохимией, мгновенно заорал дурным голосом и спроецировал на экран-голограмму красные строчки, грозные значки и уведомления. Мне мигом стало ясно, что по кровотоку бродит десяток опаснейших ядов в концентрациях, много превосходящих смертельную для человека. И вовсе не по приведенной летальной дозе. Теоретически, любой из них мог убить меня самостоятельно.

Но если мог, то почему ещё не убил?

Несколько из них столь ценная аптечка даже не смогла классифицировать, и потому не подобрала необходимый антидот, лишь предложив симптоматическое лечение. Я отклонил несколько пунктов и утвердил программу экстренной помощи. Автоматически пришел в готовность массивный блок антидотов – ему нужна была минута-другая, чтобы подготовить к применению и частично даже синтезировать необходимые противоядия. Первая серебристая капсула, подсвеченная мигающим желто-красным светом, с щелчком вышла из полированного прямоугольника. Продвинутый шприц на самом деле. Стоило только поводить ей по коже руки, как она самостоятельно обнаружила крупный сосуд, затем присосалась к коже и впрыснула в кровь своё содержимое.

Еще один крохотный «контейнер» ввёл под кожу микрочип-маркер, нужный для того, чтобы уже настоящие врачи не запутались, что, как и когда я вводил в организм. Бояться я уже устал, сил на то, чтобы вновь страшиться нового замаха Кроноса, не осталось. Мой страх, даже если бы он не выгорел ранее, ничего не менял.

Пока готовилась новая порция более сложных противоядий, я проглотил горсть разноцветных таблеток. Но пользы от всего этого было не так много. Один жуткий нейротоксин из страшного списка требовал антидота, столь же чудовищно сильного, почти фатально влияющего на нервную систему. Тот случай, когда клин выбивают клином, и именно его я отклонил.