Хозяин, для щипков теперь не время.
Щипками не поможешь делу тут.
Но веселей! На всякую холеру
Отыщется какой-нибудь стрихнин.
Спасибо, брат. Ты только не молчи.
Давай, поговори со мной об этом.
В девицу вы вперяли жадный взгляд,
А главное, по сути, проморгали.
О да, вперял. И видел на лице
Мельчайшие прекрасные детали —
Буквально каждый прыщик! Так же Зевс,
Должно быть, изучал свою Данаю.
А кроме прыщика? Видали, как сестра
Зазнобы вашей тут разбушевалась
И выстроила всех по одному?
Нет, Транио, я видел только губ
Коралловые веточки живые
Под носом у избранницы моей!
Ну все, пора кончать сеанс гипноза.
Очнитесь, сэр! Считаю до пяти!
Влюбились – так подумайте, что делать,
Как путь себе расчистить к алтарю.
Три, два, один! Останется в девицах
Возлюбленная ваша до тех пор,
Пока отец сестру ее не выдаст
Хоть за кого. Но кто ж ее возьмет?
По-твоему, жениться мне на старшей
Придется, чтобы младшую спасти?
Отец ее жесток, но – ты заметил? —
Учителя он ищет…
Во, теплей.
Похоже, виден свет в конце туннеля…
В один туннель мы въехали вдвоем!
Сначала ты признайся: что придумал?
Вам надо к ним учителем пойти!
А кто же за меня пойдет учиться?
Кто в доме станет принимать гостей
В парадном платье? Кто вернется в Пизу?
Не, не пойдет.
Пойдет, не тормозите.
Ведь в Падуе не знают нас в лицо.
Вполне могу я – вами притвориться,
А вы наденьте шляпу и очки
И, платьями со мною поменявшись,
Прикиньтесь из Вероны бедняком,
Естественно, ученым. А Бьонделло
Меж тем при мне меня изобразит.
Тут нечего и думать. Раздевайтесь!
Ну, если ты считаешь…
И штаны.
Меня отец ваш, к вам определяя,
Наставил так: «Служи ему, как пёс».
Конечно, он всего не мог предвидеть,
Но думаю, одобрил бы мой жест.
Я вас люблю, а выше проявленья
Любви и не бывает, чем вот так
Стать временно любви своей предметом.
Нет, лично я в любви своей предмет
Не жажду превращаться и на время,
Но бедняком ученым притворюсь,
Чтоб тот предмет… А, вот и наш Бьонделло!
Где шлялся ты?
Кто шлялся? Я? А вы сами-то где шлялись? Но что это? Мой кореш Транио стащил вашу одежду? Или это вы стянули у него кафтан? Или оба пустились во все тяжкие? Что тут вообще у вас происходит?
Не зли меня! Не склонен я шутить.
Товарищ твой в меня переоделся,
Чтоб я…
Чтоб господина уберечь
От скорого суда и казни лютой!
Поскольку не успели мы прибыть,
Он у ворот зарезал человека.
Да ты рехнулся! То есть, в смысле… да!
Недаром говорят – не зарекайся.
Так, слово за слово, повздорили, вспылил —
И ножиком по горлу пассажира.
И в розыске теперь. И я, любя,
На время стану нашим господином.
А почему не я?
По кочану!
Усвой, Бьонделло, Транио здесь нету.
Люченцо – понял? – так меня зовут.
Ничего не понимаю.
Ну, и не надо. Главное запомни:
Он – больше не Люченцо, а со мной —
Повежливей, особенно при людях,
И Транио не вздумай называть.
Ну, я пошел?
Погодите, хозяин. Не могу же я вас одного в такой передряге бросить. Я тоже пойду к Баптисте и стану просить руки его младшей дочери.
Что?! И ты, Транио?..
Да нет же, не по вкусу мне вовсе ваша голубка. Но поспешим, я по дороге вам все объясню.
Сцена 2
Верону покидая, как мечтал
Я в Падуе приятелей увидеть,
И прежде всех – заклятого дружка
Гортензио. Живет он в этом доме.
Вдарь, Грумио! Чтоб стекла зазвенели!
Вдарить, сэр? Кому? Где тот разбойник, что смеет угрожать вашей милости?
Мерзавец! Вот посмей мне не ударить!
Ударить – вам, сэр?! Да за что? И что я пред вами, чтоб руку на вас поднимать, сэр?
Ударь, да посильнее – в эту дверь,
Не то тебя ударю, глупый зверь!
Вы злитесь, а ударь я в спешке вас,
И кто бы ударял кого сейчас?
Тебе слова, как видно, невдомек.
Что ж, не стучи! Подергаю звонок!
На помощь! Господин рехнулся мой!
Ударю в двери я твоей башкой!
Эй, эй! Что за потасовка? Старина Грумио! Мой добрый друг Петручио! Так вот чем вы в Вероне развлекаетесь!
Гортензио! Скорей включайся в драку!
Отделаем как следует собаку!
Коза ностра бьенвенутто, мольто поко аллегро, синьор мио Петруччио! Вставай, Грумио, вставай! Уймитесь оба, тут вам не Верона.