Притворись влюбленной

А проводить время с Гарри – здорово.

И, может быть, я не хочу встречаться с ним по-настоящему просто из чувства самосохранения: я же знаю, что он ищет не этого и нам всего лишь хорошо и легко вместе – к нашей обоюдной выгоде.

Он кошатник. Его любимый торт – морковный. Он терпеть не может запах плавленого сыра. У нас никогда ничего не выйдет.

– У тебя все в порядке?

Гарри уже вернулся из туалета и садится обратно на свой стул, и его голос выводит меня из задумчивости. Он широко мне улыбается, и у него такой вид, который устраняет все мои сомнения на его счет.

Интересно, он всегда так хорошо выглядит? Наверняка. Всякий раз, когда мы встречаемся, он просто великолепен – до замирания сердца. Хотела бы я знать, сколько времени у него уходит на такой непринужденно сногсшибательный вид. Он что, специально делает такую укладку – немного растрепанную, чтобы мне хотелось запустить пальцы ему в волосы? Он выбирает, какую рубашку надеть, или хватает первую попавшуюся, зная, что ему достаточно не застегивать верхнюю пуговицу, чтобы выглядеть сексуально, не слишком для этого перестаравшись (и какая разница, что на нем при этом надето)?

Загар от летнего солнца, которым он щеголял при нашей первой встрече, уже сошел. Я могу разглядеть веснушки у него на переносице. На безымянном пальце левой руки – призрачный след обручального кольца.

Не успевает он сесть, как мы тотчас же возвращаемся к разговору. Мы по-прежнему болтаем свободно, не чувствуя давления и не боясь последствий сказанного, – и я задумываюсь о том, каким будничным ему, должно быть, кажется наше общение. Я рассказываю ему о чудовищном предательстве Талли и о том, как провела свой день рождения в одиночестве… И о том, что в итоге я даже немного горжусь собой, хотя у меня в голове не укладывается, сколько времени у меня ушло на простейшее дело – просто сходить в кафе. Он говорит о бывшей жене: она пытается забрать себе кошку, а кошка его, похоже, терпеть не может, и ему должно быть все равно, но ему не все равно, и он полночи прорыдал из-за этой чертовой кошки.

А я думаю, не в кошке дело.

С Гарри так легко и весело, что при общении я всякий раз забываю, что ему сейчас тоже хреново живется. Я так и вижу его холостяцкую берлогу на двадцатом этаже – минималистичные четкие линии интерьера, дорогая кофемашина на кухне, низкий кожаный диван, оставленная арендодателем модная прозрачная мебель, пол с подогревом в ванной… Я думаю – этот парень умеет устроиться. Не знаю, как выглядел дом, где они обитали с женой, но порой он о нем вспоминает, называя его «наш дом»: Луиза, его бывшая, до сих пор там живет. Интересно, как он выглядит? Есть ли там свободная комната, которую Гарри рассчитывал переделать под детскую? Есть ли там тумба под телевизором, где хранится их коллекция DVD? Подстригал ли он лужайку по выходным, пока жена сажала цветы, а кошка дремала на солнышке?

Мне трудно представить этого импульсивного, улыбчивого мужчину другим. Остепенившимся, серьезным. Тем, кто так отчаянно стремился к воображаемому будущему, что очертя голову ринулся в брак, который был ему совсем не нужен.

Я знаю, он жалеет о том, как сложился последний год их отношений. Жалеет, что сделал Луизе предложение, жалеет и о свадьбе, и об измене. У Гарри – и это я тоже знаю – так и не укладывается в голове, что Луиза переспала с его братом, и он по-прежнему не отвечает ни на его сообщения, ни на звонки от мамы. Иногда его лицо делается печальным, когда он ждет, чтобы уведомления поскорее исчезли с экрана телефона, – а потом тут же открывает свои приложения для ставок (так же и я кидаюсь листать приложения для знакомств, когда мои друзья не в сети и не могут со мной поговорить). Я знаю, что эта «вновь обретенная свобода» от «хозяйки с кнутом» (это он сам однажды так выразился, и меня прямо передернуло) позволяет ему с головой уйти в работу и попойки с дружками.

А иногда Гарри звонит мне. И всякий раз, отвечая ему, я радуюсь и волнуюсь. Где-то в глубине души мне хочется, чтобы наши обыденные встречи и секс без обязательств переросли во что-то более серьезное, в какие-то далекоидущие планы… Об этом так легко забыть, общаясь с ним, но я осознаю: как правило, он предлагает мне потусить только потому, что ему одиноко и скучно. Впрочем, мне обычно тоже, так что для меня это не проблема.

Меня озадачивает мысль о том, что он мог рыдать несколько часов из-за кошки, которая блевала ему в ботинок. Не могу представить себе Гарри таким. Интересно, как он развлекался до того, как его жизнь разделилась на «до» и «после», а мечты, за которые он так цеплялся, разлетелись на осколки?

Я почти готова спросить его об этом, но он делает большой глоток пива.

– Видимо, меня это тоже скоро ждет. – Гарри делает руками какой-то затейливый жест.

Я понимаю, что он имеет в виду не меня, но шучу:

– Ого, отличный способ добиться расположения девушки. Продолжайте флиртовать в том же духе, уважаемый, и вы глазом моргнуть не успеете, как заведете новый роман.