Привет, Америка!

По бульвару Лас-Вегас двигалась странная процессия человек из сорока, по трое в ряд. Несмотря на военную выправку и винтовки, издалека они показались командой инвалидов, отрядом старикашек с шаркающей походкой и скрипящими суставами. Эту армию как будто набрали из домов престарелых. Возглавлял шествие мужчина в старомодном фраке и напудренном парике, а на воинах были наряды посовременнее – сюртуки с воротником-стойкой, и лишь в замыкающих рядах несколько человек были одеты в костюмы двадцатого века в тонкую полоску или из темной шерсти. Дряхлые ополченцы неуклюже маршировали по улице, готовясь к немыслимой схватке с поджидающими вертолетами.

Уэйн сразу их узнал. Это были роботы-президенты доктора Флеминга, выполняющие приказ старого ученого – эвакуироваться из Лас-Вегаса до ракетного удара. Роботы торжественно шагали прочь из города. Конечно, ядерный взрыв уничтожит их древние одеяния и пластиковые лица, но металлические каркасы, возможно, доберутся до Пятнадцатого шоссе, а потом и до Голливудских холмов.

Руки Мэнсона замерли над пультом управления. Монитор с изображением «Титана» показал отметку «59 минут 59 секунд», и побежали секунды, отсчитывая последний час подготовки ракеты. Коснувшись Пако с внезапной теплотой, президент смотрел, как Вашингтон ведет своих коллег мимо «Холидей Инн». На лице Мэнсона появилась добрая и едва ли не детская улыбка – словно он знал, что от его мечтаний останутся лишь эти неуклюжие куклы.

Президенты неожиданно остановились у входа во «Дворец Цезаря», подняв облако пыли. Форд врезался в Картера, затем все повернулись направо, сформировав линию. Вашингтон, стоявший лицом к отелю и спиной к собравшейся команде, не подозревал, что над их головами недоверчиво кружат вертолеты. Президенты выполнили команду «оружие к ноге» и встали по стойке смирно.

– Пако… – изумленно произнес Мэнсон. – Они пришли отдать мне честь напоследок. Я тронут, Пако, очень тронут. Доктор Флеминг не забыл обо мне. Надо впустить их…

Он встал и направил Пако к двери, однако президенты вдруг снова ожили. Возглавляемые Вашингтоном, они бросились по узкой тропинке через джунгли ко входу в отель. С винтовками наперевес, с разлетающимися в стороны париками и галстуками, роботы топали вперед. Позади, на перекрестке бульвара Лас-Вегас и Фламинго-роуд, появился танк. На дорогу высыпали солдаты в камуфляжных шлемах. С яростным криком Мэнсон бросился к пульту управления, и в этот момент в отеле «Кастэвэйс» раздалась первая пулеметная очередь.

Проложив себе путь сквозь заросли деревьев, толпа президентов теперь была у входа во «Дворец Цезаря». Позади загрохотали вертолеты, прореживая ряды воинов в сюртуках. Мэдисон, Тафт и Бьюкенен упали на ступеньки, продолжая бодро дергать ногами. Продырявленный пулями Джерри Форд стал ходить кругами и свалил Джексона и Ван Бюрена. Картер врезался лбом в витринное стекло. Камера из фойе отеля поймала его лицо, на котором навеки застыла широчайшая улыбка. Когда над пологом из листьев пронесся второй вертолет, обстреливая входные двери, рассыпавшиеся на мелкие кусочки, два десятка президентов сумели прорваться внутрь. Не зная, что им оказали враждебный прием, роботы шумно толкались, будто делегаты, опаздывающие на съезд. Мимо столов для игры в кости и блэкджек они шли к спортивному павильону. Во главе по-прежнему был Вашингтон со старинным дуэльным пистолетом в руке. За ним спешили Трумэн с Эйзенхауэром, Гувер, Вильсон и трое Кеннеди.

– Пако! Останови их! Выключи! – Мэнсон, как разгневанный ребенок, столкнувшийся с кучей непослушных игрушек, отчаянно жал по кнопкам управления вертолетами, но мексиканец лишь безвольно смотрел на экраны. Автопилоты не дали боевым машинам столкнуться с лесными дубами, и вертолеты с грозным ревом улетели вверх. Мэнсон выхватил пистолет у оцепеневшего Пако и стал стрелять по дверям, из-за которых доносился топот ног президентов.

Уэйн, по-прежнему прикованный к бронзовой статуе теннисиста, вжался в ступеньки. Повсюду раздавались выстрелы, пулеметной очередью уже перебило электрографическую карту Америки над головой Мэнсона. Отряд роботов-президентов ворвался в спортивный павильон, сломав двери; Уэйна отбросило в сторону. Они одновременно замерли, чтобы сориентироваться дальше, и сопоставили изображение цели в своей памяти с онемевшим голым мужчиной, что съежился перед ними.

Стоя на коленях за стулом, Мэнсон с неподдельным ужасом смотрел на президентов, с упреком зажимающих его в угол. Здесь был и надменный Джефферсон, и улыбающийся Дуайт Эйзенхауэр, и чопорный Вильсон, и деловой Трумэн, желающий быстрее со всем покончить, и даже вспотевший Никсон, пораженный своим сходством с Мэнсоном.

Подняв пистолет, Мэнсон стал пятиться к мониторам, чтобы их свет попал на его кожу – бледную, в пятнах крови. Он напоминал подростка, с удивлением обнаружившего себя в теле старика и в окружении сломанных игрушек; тем не менее ему хватило ума нацепить заискивающую улыбку. Мэнсон помахал Пако, который отошел от начальника и теперь с бесстрастным видом стоял позади президентов.