Привет, это я (СИ)

Драко слегка ослабил хватку и сделал крошечный шаг назад. Гермиона проследила за холодным взглядом, излучающим неприкрытую злость, смешанную с ядовитой яростью, и совершенно внезапно поняла, что предательский корсет спустился непозволительно низко, пока они боролись у стены. Она посчитала, что стыдливо прикрываться руками будет слишком жалким и беспомощным жестом и просто позволила ему себя разглядывать, прижимая ладони к стене.

Тело её подводило. Оно покрылось миллионом мурашек под этим тяжелым, почти голодным взглядом. Он добился бы такого же эффекта, если бы водил по её разгорячённой коже куском льда из Чёрного Озера. Соски затвердели, настойчиво выглядывая из-под края лифа и Гермиона закрыла глаза, пряча под веками стыд и совершенно неуместно желание.

Она услышала хрипловатый вздох, и следующую секунду чьи-то пальцы сомкнулись на её тонкой шее, слегка сжимая горло.

— Ты… — горячий шёпот прямо в ухо заставлял всё тело дрожать и Гермиона закусила губу, сдерживая громкие вздохи. Она боялась открыть глаза, увидеть это лицо, услышать продолжение… Боялась его до ужаса. Кровь так билась в уши, что казалось, будто она готова горячими каплями закапать из носа из глаз, не сдерживаемая никакими барьерами. Ситуация была такой нереальной, что ощущение кошмарного сна никак не отпускало, сжимая лёгкие в морской узел. Гермиона дышала короткими рывками, боясь втянуть в себя чуть больше воздуха, а потом и вовсе замерла, слившись с прохладной стеной. — … моя.

Она почувствовала влажные губы на своей шее, которые едва касались кожи. Широкие ладони спустились с её горла, вцепились в воробьиные плечи, и когда горячий язык коснулся двух колечек в ухе, Гермиона нервно сглотнула, неосознанно поддаваясь всем телом вперед.

— Ты — моя, Грейнджер, — прошептал он так тягуче и тяжело, что пульс отдавался в ушах оглушающим грохотом, будто мотоциклетный мотор. — Тебе ясно?

Он вернулся к её шее и больно прикусил кожу рядом с трепещущей жизнью жилкой, оставляя красный след в подтверждение своих слов.

— Обойдёшься, — выдавила сквозь зубы Гермиона и совершенно внезапно почувствовала кожей, как он улыбается. Её наполняло возбуждение и нервная злость одновременно. Исступление смешивалось с желанием, пенилось и шипело, словно газировка в стакане, ударяло в нос мелкими пузырьками, но разум не собирался сдаваться и прятаться за спиной у сердца. Она повернула голову так, чтобы её губы оказались максимально близко к его уху. — Я не твоя собственность и не собираюсь распадаться на куски, каждый раз, когда ты соизволишь обратить на меня своё внимание, — Гермиона надеялась, что её шёпот обжигал Малфоя не меньше, чем его собственный. — За этой шторой тебя ждёт будущая жена и беззаботное будущее, будь добр, убери свои руки и оставь меня в покое, иначе твоя суженая услышит не самую приятную историю прежде, чем наденет на палец кольцо и успеет сказать тебе «да».

Драко выслушал эту угрозу, но нисколько не смутился. Он действительно убрал свои руки, но не собирался отходить далеко. Его красивые пальцы аккуратно подтянули лиф за край и Гермиона подхватила несчастный корсет, пряча грудь за украшенной вышивкой тканью. Малфой рисовал какие-то узоры указательным пальцем на её голом плече и ласково улыбался, слегка прикусывая губу.

— Она знает, — тихо сказал он, продолжая свою странную ласку. Плечо под его рукой дёрнулось и замерло. — А ты невысокого мнения обо мне, раз действительно полагаешь, будто я могу обманывать свою невесту. — Малфой коснулся согнутым пальцем её подбородка, слегка приподнимая его, и попытался заглянуть Гермионе в глаза. — У неё нет иллюзий на мой счёт. Тебе, конечно, это чуждо, но придётся поверить мне на слово. Воспитание — не пустой звук, когда ты отвечаешь за будущее своей семьи, и мать моих детей не должна жить во лжи.

— Да, она всего лишь будет жить с красавцем Малфоем — зажимающим грязнокровок по углам и распускающим руки. Не лжец, а просто самодовольный гордец, не умеющий держать в штанах свой член, — Гермиона выплюнула всё это, будто сама боялась отравиться словами и попыталась оттолкнуть от себя наглеца, но блондин среагировал быстро, припечатав её плечи к стене.

Слово «грязнокровка» уже не трогало её. Она слышала оскорбления и пострашнее, варясь в супе студенческой жизни Имперского Колледжа. Маглы были жестоки и беспринципны, они унижали друг друга за религиозные убеждения, цвет кожи, и сексуальную ориентацию и Гермиона даже в какой-то степени понимала раздражение чистокровных волшебников по отношению к людям, но не считала личную неприязнь поводом для убийств и репрессий.

Ген, отвечающий за магические способности, когда-то мутировал в обычном среднестатистическом магле, сделав из него волшебника, и обычные люди были важным звеном в этой ржавой цепочке бесконечных изменений генома и селекции. В этом сложном процессе принимала участие даже британская королевская семья, но времени поразмышлять о естественных науках не было вовсе. Серые глаза сверлили в ней дыру, залезая в голову ледяными копьями.