Привет, это я (СИ)

Конечно, она всё ему рассказала. Он был её лучшим другом, самым близким человеком в мире, и он был достоин этой правды. Гарри слушал внимательно, жадно поглощая в каждое слово, ловил любой несознательный жест, забирал кусочки боли себе, а когда её голос совсем задрожал и потух, словно огонёк на зажигалке, он просто подскочил и остановил кровавый процесс саморазрушения своими горячими объятиями. Мерлин, он спас весь мир, может, и её тоже сможет?

Ему придётся действительно постараться.

Гермиона могла бы горько поплакаться Джинни, та бы внимательно выслушала, дала бы с десяток женских советов, но никогда бы не смогла понять. Для неё — замужней девушки и матери всё это лишь глупые игры, бешенство гормонов и способ спрятаться от безделья.

Чушь собачья, одним словом. Ладно, двумя.

— Сделать тебе чаю? — осторожно спросил Гарри, с беспокойством наблюдая за тем, как подруга ковыряет ногтем обивку кожаного подлокотника. Она что-то неопределённо кивнула всё также пряча лицо, и он расценил это слабое движение как согласие. Пока вода грелась в самом обычном магловском электрическом чайнике, он вернулся в гостиную и присел на краешек дивана, абсолютно не сочетающегося с этим немного уродливым креслом, сдерживая свои нетерпеливые порывы просто подойти и снова обнять её. Чем больше Гарри пытался успокоить Гермиону, тем большее она начинала переживать и плакать. По замкнутому кругу они говорили и говорили, она то успокаивалась, то кричала, то просто беззвучно плакала, как сейчас. Его свитер был уже насквозь мокрым от слёз, они беседовали почти два часа, и каждую минуту по её щекам катились слёзы, нос раскраснелся, а на лбу выступила вена, налившаяся кровью от напряжения.

Завтра у него свадьба. У человека, которого, как оказалось, она безумно любила. По её собственным словам — возможно, ещё со школы. Её выбор был странным, но не удивительным. Такие, как Малфой, умеют причинять и радость и боль с особенным мастерством. Умеют завлекать и привязывать к себе, ничего для этого особенно не делая, а Гермиона всегда была слишком непохожей на других девушкой, чтобы не обратить на себя его внимание.

У Гарри всё внутри похолодело, когда он внезапно осознал, что всё это время догадывался о чём-то подобном, да только не осмеливался сам себе в этом признаться. Внезапный побег из Хогварста, жизнь с маглами, полнейшее игнорирование всех предложений Министерства о престижной работе и короткие отношения на один день. Она будто бежала. Скрывалась, словно опасная преступница, в попытках разорвать все свои связи с магическим миром, а стоило ему вернуться, и Гермиона вдруг остановилась, споткнувшись об огромное бревно.

Нашла то, что долго искала.

А взять так и не смогла.

Гарри погрузился в свои мысли, подбирая нужные слова, и не заметил, как она тихо встала, прошлась по дому и вытащила из кухонного шкафа красно-белую пачку сигарет. Гермиона подцепила одну сигарету пальцем и подкурила её обычной зажигалкой, кажется, даже не вспоминая о палочке. Её руки дрожали, но после пары глубоких затяжек возле раковины, дыхание выровнялось, и она вернулась в своё ужасное кресло, больше не пытаясь спрятать от него опухшее и раскрасневшееся лицо.

Гарри лишь молча вздохнул, прошёл на кухню, в которой всё ещё витал табачный дух, быстренько заварил чай с мятой и, прихватив печенья и пепельницу, принёс поднос в гостиную. Он присел на подлокотник её кресла и Гермиона послушно прижалась к его боку, делая короткие затяжки. Едкий дым не смущал его, и он без лишних жалоб вдыхал его вместе с чужим горем.

— Блейз сказал мне тогда, что мы должны это прекратить, — надломанным голосом вдруг сказала она и шмыгнула носом. — Ничего глупее не слышала, — продолжала Гермиона, невесело усмехнувшись, с интересом рассматривая пожелтевший фильтр сигареты между пальцев. — Как можно прекратить то, что никогда не начиналось?

Она хорошо помнила этот разговор. Даже слишком. Могла восстановить его в памяти посекундно. Смешливый и всегда улыбчивый Блейз вдруг заявился к ней домой без приглашения, но с бутылкой необычайно дорого виски. Не то, чтобы она была против алкоголя по понедельникам, но, как правило, старалась подобное не практиковать, дабы не скатиться кубарем к социальному дну раньше времени.

Как говорится, никогда не поздно начать.

Забини опрокинул в себя первый стакан, едва она успела плеснуть в него тёмно-янтарного виски.