Привет тебе от меня из 1942-го года

После столь убедительного рассказа племянницы Эдуарда удалось уговорить просто посидеть перед телевизором и проверить действие гипноза. Алёна предупредила, что воздействие гипноза может проявиться не сразу, а через некоторое время. Она советовала подождать, прежде чем делать скоропалительные выводы и выдвигать обвинения в мошенничестве.

Уступая уговорам жены, Эдуард согласился некоторое время прослушать сеанс, хотя такое времяпрепровождение его не особенно устраивало. Он любил театр, но такой, который пробуждал чувство прекрасного. В предстоящем действии, он видел другой театр, в котором, на его взгляд, происходит непростительное одурачивание публики. Но, будучи человеком великодушным, подумал, что нужно быть более снисходительным к людям. В конце концов, не всем обязательно быть таким умным, каким он считал себя.

С такими мыслями Эдуард удобно расположился в кресле, намереваясь разоблачить целителя в том случае, если он явно заметит постановочные действия. Жена придвинула своё кресло ближе к телевизору и посоветовала Эдуарду сделать тоже самое, чтобы лучше был эффект от гипноза.

В начале сеанса психотерапевт разбирал случаи исцеления от всяких болезней, это Эдуарду было не интересно. Затем он увидел, что присутствующие в зале начали поднимать брюки до колена, полагая, тем самым, быстрее излечить свой варикоз. Наталья посмотрела на Эдуарда и рукой показала в сторону экрана, мол, повторяй за ними. Эдуард, повинуясь жене, задрал штанину на правой ноге до колена и вытянул эту ногу вперёд. На ноге некрасиво выделялись вздутые фиолетовые вены. Вот и проверим, насколько эффективно лечение гипнозом, – успокоившись, подумал Эдуард.

Где-то на середине сеанса Наталья, всё-таки, поддалась, так называемому колдовству. Она стала так сильно крутить головой, что был слышен хруст шейных позвонков. Сама она при этом смеялась до слёз, но прекратить мотать головой самостоятельно не могла. Со стороны можно было подумать, что она сейчас свернёт себе шею, но нет, она ещё смеялась. Эдуард не верил своим глазам, не знал, как это явление объяснить и смеялся над женой тоже до слёз.

На шум прибежала из другой комнаты их дочь – Ирина. Она училась на третьем курсе института, слышала о Кашпировском, но участвовать в стариковских затеях не считала нужным для себя. Происходящее у неё прямо перед глазами было похоже на сцену в какой-нибудь палате психиатрической больницы. Лечение врачом-психотерапевтом своих пациентов она представляла совсем по-другому, не так, как это выглядело сейчас. То, что она увидела сейчас вызвало у неё безумный смех. Смеялись до боли в животе все трое.

Ровно по окончании сеанса Наталья перестала крутить головой. Никакой боли во время сеанса она не ощущала, а после сеанса чувствовала себя вполне нормально. Что касается Эдуарда, он вообще не заметил какого-либо влияния гипноза на свой организм. Его вены на ноге остались в прежнем состоянии. Жена ему напомнила о том, что говорила племянница: один сеанс может и не помочь, не стоит отчаиваться. Ирина записала родителям сеансы Кашпировского на видеокассету, чтобы они потом смотрели их в любое удобное для них время. Но через пару просмотров потеряли к ним интерес, не получив видимых результатов в виде излечения конкретного заболевания.

Никому не пришло в голову, что кроме телесных болей могут быть ещё и душевные, глубоко запрятанные, невидимые для посторонних и дающие о себе знать самому больному только изредка. Из всего сказанного Кашпировским, Эдуард выделил для себя, показавшиеся ему пригодными для дальнейшего рассмотрения слова о том, что мысль – это игла, а сам человек нитка, ведомая иглой. Было бы полезным узнать, что зашифровано в странных мыслях, которыми иногда бывает обеспокоен его мозг, и к чему они могут привести в наши смутные времена.

У Эдуарда в последнее время кроме театра появилась ещё одна страсть. Наличие свободной суммы денег позволило ему без нанесения вреда семейному бюджету приобретать интересные старинные предметы. Дождавшись выходного дня, он предложил своей дочке прогуляться и по пути зайти к одному знакомому. Этот знакомый продавал и приобретал разного рода старинные вещи, что являлось его основным занятием и источником дохода соответственно. Как приобретались все эти предметы, никто из тех, кто наведывался к нему, не спрашивал, просто догадывались, зная богатую историю Ростова.

Эдуард с дочерью добрались на автобусе до центрального рынка, а затем пешком прошлись по той части города, в которой сохранились старинные здания, построенные ещё до революции и сильно обветшавшие за столько лет своего существования. Цивилизация вроде сделала громадный шаг вперёд, а здесь, как и прежде, топили печки и пользовались общим туалетом на улице во дворе. Кого-то плачевный вид домов старого фонда приводил в недоумение. Но для таких людей, как Эдуард, это место хранило ещё память о близких людях и было по-своему дорого.