"Привлеченная к дознанию..."

Очевидно, солдаты готовились к новой атаке. Дружинники, курсистки с санитарными сумками торопливо приближались к баррикаде, чтобы убрать убитых и оказать помощь раненым. Землячка увидела, как студент-связной, низко пригибаясь к земле, потащил ящик с патронами. Посмотрел в сторону Землячки, и она поразилась суровому и злому выражению его лица. Громкий детский плач, столь неожиданный в тревожной тишине, заставил ее обернуться. Дружинники на брезенте несли убитого. Адамович медленно стянул ушанку. Землячка смотрит в его широко раскрытые глаза и понимает, что произошло непоправимое. Рядом с носилками семенила маленькая сгорбленная фигурка. Мальчонка лет одиннадцати, рыжий и вихрастый, держал руку убитого и, всхлипывая, размазывал по лицу крупные слезы.

Ветер шевелил русые волосы и красный бант на груди молодого человека. На белом худощавом лице алела тонкая струйка крови. Пуля попала в висок. Черты лица заострились и поражали удивительным спокойствием. Носилки мерно раскачивались, и казалось, что мертвый хочет подняться...

Мальчонка путался под ногами у дружинников и мешал им идти. Недетское горе застыло у него на лице.

— Братан, братан! — отчаянно кричит он.

Землячка вглядывается в мальчонку и, к ужасу своему, узнает Костю Маленького. Она пытается его задержать, но мальчонка смотрит расширенными от ужаса глазами и не видит ее. Он спешит за носилками, путаясь в полах длинного пальто, и шепчет посиневшими губами:

— Братан... Братан...

«ПРИВЛЕЧЕННАЯ К ДОЗНАНИЮ...»

РОТМИСТР МИРОНОВ

Последние дни марта. 1906 год. Воздух наполнен ароматом набухающих почек и чуть прелой листвы. Полдень.

Под низкую арку входит Розалия Самойловна. Тонкая рука в лайковой перчатке держит букетик подснежников. С крыши кирпичного дома, к которому она направляется, свисают ледяные бороды. В солнечных лучах они играют и искрятся. Крупные капли падают на заснеженный тротуар. Капля за каплей...

Землячка поднимает голову и слушает звонкую капель, смотрит на быстрые ручейки, уносящие последние следы зимы. Она с удовольствием подставляет солнцу лицо с едва заметными веснушками, прищуривая глаза. Легкий ветерок шевелит желтоватые перышки на модной весенней шляпке. Оглядываясь, прошлась вдоль кирпичного дома. Кажется, все благополучно.

Стремительно поднялась на третий этаж в одну из неприметных докторских квартир на Кисловском, которых так много в тихих московских переулках.

Розалия Самойловна остановилась у двери с начищенной медной ручкой и нажала кнопку звонка. Молоденькая горничная в белой наколке помогла даме снять пальто и пригласила в гостиную. В кабинете доктора Калантарова раздался едва уловимый шорох, но Землячка, занятая своими мыслями, не придала этому значения.

В гостиной на узком диване и полумягких креслах, раскрыв газеты и журналы, сидели участники конференции военной социал-демократической организации, которую удалось собрать с большим трудом в эти весенние дни 1906 года. Лиц их Землячка разглядеть не могла.

— Добрый день, — сказала она, улыбаясь большими серыми глазами.

Газеты и журналы зашевелились. Землячка увидела Ярославского, его открытое лицо, вьющиеся волосы, высокий лоб. Он пожал ей руку и пригласил к столу:

— Начнем. Все в сборе. Подсаживайтесь.

Землячка отодвинула обитое плюшем кресло, достала из ридикюля бумагу и карандаш.

Солнечный зайчик скользнул по мраморному столику, позолотил раму старинного портрета над диваном.

— Ну и денек сегодня, — певуче заметила она. — Весна...

Резкий звонок прозвучал в прихожей, прозвучал требовательно, по-хозяйски. Вновь зашуршали газеты и журналы. Розалия Самойловна приложила платок к щеке.

Горничная зачем-то приоткрыла дверь в гостиную, испуганно заглянула туда и поспешила на звонок. Землячка напрягла слух: все еще надеялась, что кто-то из пациентов пришел на прием к доктору. Напрасно. Она заметила, как жандармский ротмистр резко отстранил горничную и торопливо шагнул в гостиную.

— Господа, придется повременить с лечением зубов... Сопротивление бесполезно. Вы арестованы.

Землячка опустила газету «Русское слово» и аккуратно начала складывать платок.

— О, какой сюрприз!.. Вот не ожидал! Розалия Самойловна! — Ротмистр сиял от удовольствия. — Вы неуловимы! Попробуй-ка разыщи вас в Москве! Честь имею представиться — ротмистр Миронов. — Офицер наклонил голову с черными нафиксатуаренными волосами и прищелкнул каблуками. — А, господин Ярославский! Сердечно рад, — с деланным удивлением рассматривал ротмистр задержанных. — Те-те-те, и господин Костин здесь... Ба, знакомые все лица...

Он уселся, сдвинул газеты, принялся составлять протокол.

— Начнем с дамы... Розалия Самойловна, — произнес он все так же любезно, — ордер на арест предъявить или поверите на слово?..

Землячка поднесла подснежники к лицу.

— Очевидно, происходит смешное недоразумение. Я рада знакомству, но ордер можете не предъявлять. Я не та, за которую вы меня принимаете. Пожалуйста, мой паспорт.

Она порылась в ридикюле и выложила на край стола документ на имя мещанки из Могилева.