Привычка выживать (СИ)

- А в Капитолии ты что делать будешь? – резонно замечает Гейл. – Возвращается только Бити. Тебе даже некого будет доставать. Разве что свое отражение в зеркале, - Джоанна закатывает глаза, никак не комментируя еще одного гения современного сарказма. – Кстати, почему возвращают именно тебя? – возвращается к интересующему Гейл.

- Мой проект еще не закончен. Остались детали, но почему-то меня постоянно подгоняют, - Бити задумчиво смотрит в окно. – Как-то это все подозрительно.

- Неужели? – восклицает Джоанна с неподдельным изумлением.

Посещение седьмого дистрикта, интервью на фоне старых домов и памятных мест, интервью с ее соотечественниками, какие-то короткие видеоролики, похожие на сделанную на скорую руку рекламу, все это далось ей с большим трудом. Она отвыкла от родных мест. Она отвыкла от дома, который никогда не был ей домом. Она видела взгляды тех, кто ее узнавал. Все, что говорил Плутарх, говоря о них, как о команде, как о символах восстания, было неправдой. У революции было только одно лицо. И принадлежало оно вовсе не Джоанне Мейсон. Другие же победители, сыграв незначительную роль в военных операциях, не стали героями. Они остались теми же, кем и были. Изгоями, не принадлежавшими уже своим дистриктами. И изгоями, не надеявшимися стать полноценной частью Капитолия.

Подумать только, столько всего произошло, но Капитолий ничуть не изменился.

Джоанна рассеянно смотрит по сторонам и понимает, что думает обо всем об этом не в гордом одиночестве. В гордом одиночестве в этой комнате может оставаться только Гейл. Кстати, что здесь делает Гейл? Ему что, заняться больше нечем, кроме как сходить с ума с ними за компанию?

- Капитолий переделывает все площади перед Домами Правосудия. Зачем? – нарушает молчание Энорабия, обращаясь, по видимому, к единственному представителю власти, здесь присутствующему. – Это не похоже ни на ремонт, ни на реконструкцию. Они жалуются на недостаток средств и на задержки в поставках продовольствия из других дистриктов, но успевают сравнять с землей главные площади, чтобы отстроить их заново.

Отвечает почему-то Бити.

- Хотят успеть к Шоу. Пытаются отделаться от любых параллелей с прошлым режимом. Перекрашивают все серое в ярко-красное и обсыпают блестками. Будто бы это как-то исправит незавидное прошлое.

Мало похожее на правду, но все же имеющее точки соприкосновения с реальностью предположение. Гейл смотрит по сторонам, изучая комнату в доме Бити так, будто только что попал сюда. Что он может искать? Едва переступив порог, Джоанна с Энорабией облазили весь дом в попытке обнаружить камеры или маленькие бомбы. Но они ничего не нашли. Удивили только своим поведением Тома, прибывшего сюда в качестве организатора процесса натурных съемок. Тома, который носится с ними и съемочной группой, раздает сценарии, которые им, как говорилось раньше, совсем не нужны. Том, которые решает, на фоне какого именно дома Джоанна должна вспоминать свое детство, а потом переругиваться с Энорабией, нацепив обольстительную улыбку, которая вполне должна дотянуть до вполне дружелюбной.

- Второй дистрикт, - повторяет Джоанна тихо. – Я была там только во время своего Тура. Говорите, что там многое изменилось?

Гейл неопределенно пожимает плечом.

- Капитолий вряд ли пустит в прямой эфир репортаж о том, как тебе прострелили голову, но твою смерть обставит на редкость душевно.

- Всегда знала, что доверять целый дистрикт одному вспыльчивому подростку – не лучшая идея, - огрызается в ответ Джоанна, но в своем воображении живо представляет, как шикарно обставят ее смерть. Конечно, не так шикарно, как обставили смерть Китнисс, да и не так искренне. Все-таки Китнисс – это Китнисс. А Джоанна…

Больше никто не берется шутить или издеваться. Быть может, что-то в лице Джоанны заставляет всех замолчать. Или, что вероятнее, появление Тома рушит все непрочные семейные связи. Том залетает в комнату с листом бумаги, и, остановившись и удивившись присутствию здесь же Гейла, просит Энорабию и Бити поучаствовать в съемке очередного эпизода.

- О, это будет рекламный ролик. Замечательный рекламный ролик, - повторяет он без остановки, и Джоанна внезапно думает, что он сильно изменился со времени их последней встречи. Тогда, когда она назвала его нормальным мужиком, он мало походил на капитолийца. А сейчас… Сейчас это мужская версия Эффи Бряк без ярких эпатажных нарядов.