Привычка выживать (СИ)

- Выиграть судебный процесс Китнисс Эвердин было легко. Она была символом сопротивления, она свергла одного диктатора и не позволила другому диктатору занять его место. Так же просто было устроить выборы Президента. Пэйлор мне подходила во всех смыслах, хотя я и изобразил удивление, когда она назначила меня министром связи. О, ты спросишь меня, почему я не рвался на пост самого Президента? Ты не спросишь, но я все же отвечу – по тем же самым причинам, по которым я так неохотно появился на сцене. Мне не нужно быть в центре событий. Мне всего лишь нужно этими событиями управлять, а управлять ими легче всего из тени. Впрочем, я переоцениваю покорность Пэйлор. В конце концов, она начала что-то подозревать, и пришлось использовать на ней один из замечательных препаратов, вызывающих головную боль и апатию вообще ко всему. Здесь, в Капитолии, есть огромное количество самых разных препаратов. Самое смешное в том, что они создаются для того, чтобы бороться против какого-нибудь человеческого недуга, но действуют они так, что недуг лишь усугубляется. Как, например, эти замечательные таблетки, которые так вовремя предложила тебе Эффи Бряк, - министр улыбается. – Капитолийская кукла порой удивляла меня своей верностью. И глупостью, впрочем, - Плутарх вздыхает. – О ней я не буду говорить сейчас. Сейчас я хочу говорить о Китнисс Эвердин. Ты ведь любишь говорить о Китнисс Эвердин, не так ли?

Питу не нужно отвечать. Ответ лежит на поверхности.

- Мне не хочется говорить о ней гадостей, правда. Но, знаешь ли, она оказалась слишком легкой добычей. Она сильно пострадала после того, что случилось на площади перед Дворцом. Она была раздавлена смертью своей младшей сестры, и рядом с ней не было никого, кто мог бы помочь ей справиться со всем происходящим. От меня требовалось лишь обострить ее нестабильное состояние. Это было так легко, что мне даже нечем гордиться. Несколько раз в сутки ей включали записи с голосами знакомых ей мертвых людей. Например, записи твоих пыток. Те, где ты выкрикиваешь или шепчешь ее имя. Предсмертные крики Прим, - в голосе министра таится что-то, поразительно похожее на возбуждение. – Она сломалась. Она думала, что решение прекратить эту непрекращающуюся пытку исходит только от нее одной, но она всегда была более-менее предсказуемой.

В могиле, которая была покрыта цветами в несколько слоев, не было никакого тела, разумеется. Китнисс, не умершая до конца, обзавелась своей собственной палатой. И своим собственным вариантом развития событий. Почему ты смотришь на меня так? – спрашивает Плутарх. – Неужели тебя действительно интересует техническая сторона дела? Что ж, - министр не дожидается согласия со стороны своего единственного зрителя, - я расскажу тебе и об охморе. Я уже упоминал, что мне доводилось встречаться с охморенными людьми. Но я не говорил тебе, как сильно я был заинтересован в продолжении исследований именно по охмору. Вскоре после начала своих исследований я вышел на доктора Винтера, с которым ты, разумеется, знаком. Именно он рассказал мне о двух уровнях охмора. И, разумеется, меня заинтересовал непримитивный уровень, по большому счету сводящий людей с ума и программирующий их на один-единственный поступок. Чаще всего, убийство, но мы ведь говорим о славных годах правления Сноу, и убийством-другим нас не удивить, - министр улыбается. – Второй уровень охмора показался мне интересным, и доктор Винтер, изголодавшийся по внимательным слушателям, которые могли спонсировать его исследования, предоставил мне все свои разработки. Втайне от многих он продолжал работать именно в этом направлении. Он научился выстраивать последовательность действий конкретных людей и не всегда работал со страхом, который считал самым сильным побудителем к действию. Китнисс Эвердин стала для него самым настоящим сокровищем, потому что Китнисс Эвердин не нужно было изменить кардинально. Ее нужно было немного исправить. Чуть больше лояльности к Капитолию. Чуть больше жизнерадостности. Меньше упрямства. Больше зрелости. И – впереди всех прочих чувств – желание спасти маленькую Каролину Сноу. Конечно, ты не удивлен и этим поворотом, - короткий смешок. – Конечно, всем вам бросилось в глаза то, что Китнисс не питает ненависти к маленькой Каролине. Но я постарался сделать все, чтобы Китнисс не видела в Каролине своей сестры. Я постарался сделать все, чтобы Китнисс в Каролине всегда видела только Каролину.

Пит бросает короткий взгляд в сторону едва различимого силуэта мертвого Президента. В разговоре тот больше и не пытается участвовать. Держится в тени, выглядит мертвенно-бледным даже для призрака или галлюцинации. Пит думает о том, что дни его существования, пусть и в бесполезном облике, приближаются к завершению. Пит не обращает внимания на то, что считает теперь мертвого Сноу не галлюцинацией, а самым настоящим призраком, призраком, еще обладающим воспоминаниями своего похороненного тела.

- Зачем же вам Каролина? – спрашивает Пит, когда ему надоедает тишина.