Привычка жить

Начало празднования подступающего Нового года было объявлено по фирме на раннее уже послеобеденное время — а чего до вечера терпеть? Стены большого кабинета шефа украсили стихийно вырезанными из бумажных салфеток снежинками, повесили гирлянды под потолком, даже елку искусственную прошлогоднюю из каких-то подсобок извлекли. Почистили, расправили — ничего получилось. Вполне сносно. А то и впрямь — как же без елки-то? Надо обязательно с елкой. Как завещал великий Петр Первый. Хоть одно, мол, еловое деревце, но будь добр поставь, несмотря на свое бедное состояние. Хоть самое захудаленькое, а пусть будет. А потом стол накрыли чем бог послал. Хотя бог тут ни при чем, конечно. На ту сумму и накрыли, которую шеф на выпивку-закуску выделил. В общем, и двух часов еще не случилось, а народ, если по-шукшински, к разврату уже готов оказался. Сели за длинный стол, устремили все взоры на шефа, Петра Алексеевича, в ожидании торжественного поздравительного слова. Женя рядом с Аленкой села, а вот Оле в этом плане меньше повезло. Оля должна была по сложившемуся на корпоративках стихийному этикету сидеть обязательно по правую руку от шефа. Она ж не кто-нибудь, она ж главный бухгалтер все-таки. Значит, и есть его правая рука. Вот она и сидела там, во главе стола, с завистью поглядывая на подруг да блестя стеклами стильных очков. А вот и Петр Алексеевич поднялся со своего места, окинул всех присутствующих нежным начальственным взглядом…

— Сейчас скажет, что год для нас неплохо прошел, — тихо шепнула Аленке на ушко Женя.

— …Ну что ж, уважаемые коллеги, я думаю, что этот год для нас очень неплохо прошел! — под тихий, только одной Жене слышный Аленкин смешок, начал свою речь Петр Алексеевич. — Дела наши идут неплохо, можно сказать, успешно даже идут, и нам с вами есть чем гордиться.

— А сейчас скажет про временные трудности, которые общих успехов не определяют… — снова шепнула Женя Аленке, едва шевеля губами и продолжая мило улыбаться навстречу шефу.

— Хотя, я согласен, пришлось нам, конечно, в канун Нового года и с трудностями столкнуться, но у кого, скажите, трудностей в бизнесе не бывает?

Аленка прыснула в ладошку, взглянула искоса в Женино внимательно-улыбчивое лицо, но была тут же приведена в чувство Жениным же локотком, остро и коротко проехавшимся ей по боку: тихо, мол, веди себя прилично. Петр Алексеевич тоже взглянул на Аленку коротко и ласково-настороженно, будто учуял что. И выдержав небольшую паузу, проговорил тихо и сердечно, возложив широкую ладонь на грудь:

— Да, я понимаю, конечно, уважаемые коллеги, что сильно подвел вас с зарплатой к Новому году… Но поверьте мне — это обстоятельство я и сам пережил очень тяжело. Может, тяжелее даже, чем вы думаете! Но я уверен, что вы поймете меня правильно, и… и… В общем, с наступающим вас, друзья! Будем надеяться, что в Новом году мы совместно преодолеем все наши трудности! С праздником, друзья!

— Ага, наши трудности… — наклонившись к Жениному уху, громко прошептала Аленка, пока весь коллектив вызванивал бокалами с напитками, дружно чокаясь. — А вот девчонки из маркетинга говорили, что он с семьей на Новый год в Таиланд собрался лететь. На наши зарплатные деньги, что ли?

— Да ладно тебе, пусть летит на здоровье! — весело проговорила Женя, с удовольствием ощущая на языке вкус мартини, разбавленного апельсиновым соком. — Не порти мне настроение, Аленка! Все равно ничего уже с этими зарплатными трудностями не поделаешь, так что расслабься и получи удовольствие, как говорится. Положи-ка мне лучше на тарелку вон тот бутербродец с красной икрой… А лучше парочку.

— Жень… А Юрий Григорич-то и впрямь в твою сторону не смотрит даже, — вдруг сделала открытие Аленка, распахнув на Женю удивленные глаза. — Смотри, смотри, как он Таню Углову обхаживает… Ни фига себе! Уже и обниматься к ней полез! Главное, нахально так! Вот это да! Вот вам и Карандышев, маленький человек! Да тот Карандышев с ним и рядом не стоял вовсе. Поразительно просто, что за преображение на человека накатило!

— Ну, так я вчера еще вам с Олей говорила, а вы мне не поверили! Говорю же — меняются люди! — с удовольствием впилась Женя зубами в бутерброд. — Сегодня он Карандышев, а завтра, глядишь, нормальным человеком стал.

Юрий Григорьевич Караваев поразил на этой вечеринке не только Аленку. Поразил он своим поведением и всех остальных коллег, на ней присутствующих. Никто не ожидал от него, от тихого интеллигентного Юрия Григорьевича Караваева, начальника отдела поставок, такого буйного новогоднего веселья и такого неожиданного и откровенного флирта с маленькой и ничем, в общем, не примечательной женщинкой — экспедиторшей Таней Угловой. Была Таня из тех как раз женщин, что сами себя стесняются. Пухленькая, с расплывшимся мягким телом, на свою внешность давно рукой махнувшая и, как следствие, на мужское внимание к себе особо и не претендующая. А когда к ней обращались, то улыбалась так, будто просила не бить пока. А еще носила она вечную шапочку, натянутую на лоб, из-под которой торчали редкие пергидрольные куделечки.