Признание маленького черного платья

Он бросил взгляд на стоящие рядом бутылки и понял, что должен был предложить гостям выпить, но опять же, сейчас пять часов утра и они подняли его с постели. Ларкен не ощущал себя гостеприимным хозяином.

Это не означало, что Ройстон также окажется выше подобных манер, потому что дворецкий вошел в комнату с подносом, на котором лежали холодная ветчина и хлеб. В кофейнике дымился кофе, наполняя гостиную тонким запахом.

Ларкен подождал, пока Ройстон опустит поднос на стол и выйдет, и спросил:

– Я не собираюсь быть грубым, но какой дьявол принес вас в мой дом в такой час? Я же отстранен от дел, не так ли?

Пимм прищурил глаза, быстро оглядев окружающую обстановку перед тем, как тихо и решительно заговорить:

– Дэшуэлл сбежал две ночи назад. Из тюрьмы Маршалси².

Сбежал? Из Маршалси? Невозможно.

Игнорируя то, как двое гостей изучали его, Ларкен осмысливал эту информацию со смешанными чувствами, которые не осмеливался выказывать. Дэшуэлл на свободе? Он знал, что этого не следовало делать, но отчасти Ларкен испытывал восторг из-за того, что американский приватир³, который насмехался над английским флотом и наводил страх на английские торговые корабли, сбежал из заключения.

До того, как их страны вступили в войну, Дэшуэлл был одним из самых лучших агентов министерства иностранных дел. Капитан, достаточно дерзкий, чтобы пробираться через любую блокаду, подбирая английских агентов на берегах континента и увозя их обратно в безопасное место. Эти опасные приключения и ночи, проведенные за выпивкой и игрой в карты, превратили Ларкена и Дэшуэлла в закадычных друзей.

Но это было перед тем, как американцы объявили войну Англии. До того, как друзья в мгновение ока превратились во врагов.

А затем, прошлой зимой, сразу после того, как его отослали домой, Пимм заставил Ларкена помогать министерству иностранных дел в поимке Дэшуэлла – безрассудный ублюдок пробрался в Лондон, чтобы выследить самые лучшие корабли перед тем, как они выйдут из торговой гавани.

Вся эта ситуация не слишком нравилась Ларкену, но что он мог поделать? Пимм имел право разыскивать приватира и отдавать приказ о его аресте. Дэшуэлл слишком много знал о работе министерства иностранных дел. Знал слишком много агентов. Он представлял опасность для всех них.

И поэтому Ларкен согласился помочь поймать своего друга.

Во время войны он совершал и худшие поступки, уверял себя барон. Конечно, совершал, твердил он себе на протяжении прошедших месяцев. Худшие, чем предательство друга.

– Сбежал? Две ночи назад, говорите? – спросил Ларкен, стараясь, чтобы его голос звучал небрежно, хотя сам испытывал что-то вроде возбуждения. Он должен был знать, что хитрый дьявол сумеет каким-то образом выскользнуть на свободу. – Так почему же вы пришли ко мне сейчас?

– Этот факт обнаружен нами случайно, – ответил ему Темпл. – Подслушан чуть раньше в «Уайтс». Кажется, в Адмиралтействе царит переполох, но они не хотят разглашать, что потеряли ценного английского узника. – Темпл не стал придерживаться условностей, а подошел к подносу, взял толстый ломоть хлеба, положил сверху кусок ветчины и откусил такой большой кусок, словно не ел несколько дней. – Всю ночь на ногах, просили отплатить услугой за услугу, – пояснил он, словно извиняясь.

Ларкен не видел в этом никакого смысла.

– Как, черт побери, Дэшуэлл смог сбежать? Да еще из Маршалси, ради всего святого.

– Ему помогли, – сказал Пимм, сунув руку за отворот сюртука и вытащив сверток бумаг. Он передал эту связку барону с позволением прочитать ту информацию, которую они уже собрали.

Между тем, Темпл сделал еще один бутерброд с ветчиной и налил себе чашку кофе, бросив несколько кусочков сахара в крепко сваренный напиток. Пимм последовал его примеру, но только без сахара.

– Чертовски хорошо организовано и идеально исполнено, – бормотал Ларкен, читая торопливо написанный отчет. Окружены, как только выехали за ворота… Потерпели поражение в тумане… Экипаж нашли в Мэйфере позже этим днем…

– Ну и ну, – произнес Ларкен, закончив последнюю страницу. – Кто бы это ни был, но они перехитрили Адмиралтейство в их собственной игре. Черт возьми, как они узнали, что Дэшуэлла будут перевозить?

– Не имеем ни малейшего понятия, – ответил Темпл. – Об этом знало всего несколько человек. – Он кивнул на Пимма. – Даже мы были не в курсе.

Ларкен отложил бумаги в сторону и запустил пальцы в неопрятные волосы.

– Какого дьявола Адмиралтейство вообще решило перевезти его?

На этот вопрос ответил Пимм.

– Они собирались повесить его в Ньюгейте на рассвете.

От этих слов Ларкен окончательно проснулся. Что ж, он всегда знал, что Дэш кончит именно так, но это ему вовсе не нравилось.

Потому что, по сути дела, Дэшуэлл – его друг. Американец он там или нет, не важно, о чем говорят политики.