Признание Сичжина

По убеждению Моён, любовь подразумевала, что двое знают друг о друге все и могут рассказать друг другу о чем угодно. Ее собственная работа, где от девушки часто зависело, выживет ли человек, привносила в личную жизнь Моён достаточно напряжения. Ей хотелось, чтобы отношения с мужчиной были надежными и спокойными, а не заставляли переживать еще больше. Но, осознавая все это, Моён не могла приказать своим чувствам. Несмотря на доводы рассудка, ее сердце тянулось к Сичжину. Ей требовалось больше времени. Она хотела, чтобы Сичжин подождал еще немного, до тех пор пока она наберется храбрости и решится на серьезные отношения.

Моён сидела в садике, залитом лунным светом, и рассматривала небольшую рацию, одну из тех, которые капитан на днях вручил каждому члену медицинской команды. Теперь Моён было известно, что прозвище «Большой босс», которое она узнала в день их знакомства, было радиопозывным Сичжина. Для нее самой Сичжин придумал позывной «Красотка». Он объяснил ей, как правильно говорить по рации, и вместе они некоторое время практиковались, то и дело заливаясь смехом, когда требовалось назвать позывной. В тот миг ей хотелось, чтобы таких моментов, когда они могли беззаботно смеяться вместе, было как можно больше. И она чувствовала, что он думает о том же. Поэтому только что услышанная новость прозвучала как гром среди ясного неба. Всем уже было известно, что срок службы капитана в Уруке закончен и завтра он должен отбыть в место нового назначения в Корее. Девушка не могла понять, почему Сичжин до сих пор ей ничего не сказал.

Моён почувствовала, как кто-то приближается, и увидела капитана. Положив рацию рядом со стулом, она сделала вид, что наслаждается ночной прохладой.

– Завтра я возвращаюсь в Корею. Знаю, что вы уже слышали. – Он говорил совершенно обыденно.

– Да, слышала. Я была последней, кто узнал об этом, – не смогла скрыть недовольства Моён.

– Я собирался сказать вам днем, но вы сбежали от меня, помните?

Девушка поняла, что имеет в виду Сичжин. Строго говоря, это не было бегством. Она торопилась в госпиталь, куда доставили результаты анализов рабочих, трудившихся на строительстве электростанции. Ей и в голову не пришло, что их время закончилось и разговор нельзя перенести на потом.

– Надо было меня остановить. Разве трудно тому, кто спас рядового Райана, просто остановить женщину и рассказать ей, что случилось?

– Вы сердитесь на меня… Могу ли я считать это хорошим для себя знаком?

– Нет, не можете!

– Вы все еще не разобрались в своих чувствах?

Сичжин внимательно всматривался в лицо девушки. Она растерялась, услышав прямой вопрос.

Молчание затянулось, и Сичжин заговорил снова:

– Выходит, что так… Хочу выяснить еще кое-что. На тот случай, если больше не будет возможности. Речь о поцелуе…

– Я просила вас не говорить об этом до тех пор, пока…

– Что я должен сделать? Извиниться или признаться в своих чувствах? – настойчиво продолжил Сичжин, прервав девушку.

Моён снова потеряла дар речи. Сердце колотилось, как бешеное. Испугавшись, что Сичжин тоже услышит яростный ритм сердца, Моён отступила назад.

В конце концов она заговорила:

– Я считаю вас замечательным человеком. Замечательным, но и очень опасным. Мне не нравится это ощущение опасности. И тем не менее каждый раз, когда наши глаза встречаются, я чувствую себя как зачарованная. Именно поэтому я просила дать мне время. Рядом с вами я хотела разобраться в себе и избавиться от страхов. Решить, стоит ли мне вступать в отношения с человеком, который притягивает меня, но одновременно пугает… Однако вам постоянно нужно куда-то бежать, куда-то ехать. Я не могу препятствовать этому, я не могу просить вас остаться. Я буду чувствовать себя идиоткой, в одиночку предаваясь всем этим размышлениям. Поэтому сейчас я не испытываю к вам даже симпатии. Сейчас я предпочту, чтобы вы извинились.

Некоторое время оба молчали. Сердце ожидавшей ответа Моён продолжало дикую пляску.

Мужчина наконец произнес:

– Прошу меня простить. Берегите себя. Честь имею.

Не задерживаясь ни секунды, Сичжин развернулся и зашагал прочь. Обескураженная Моён провожала его взглядом. Ее задело, с какой быстротой и легкостью он закончил их встречу. Девушка не ожидала, что он воспримет ее слова так буквально. Она раздраженно засунула руки в карманы. Пальцы дотронулись до твердого гладкого предмета. Она по-прежнему носила с собой камешек с пляжа Навайо. Моён вынула камешек из кармана и догнала Сичжина. С холодным выражением она вернула подарок. Сичжин взглянул на нее, забрал камешек и, не говоря ни слова, двинулся дальше. Моён почувствовала себя отвергнутой. Сичжин явно не стремился читать между строк и понимать все смыслы, которые она вложила в свои слова. Девушка забеспокоилась, что знаки внимания, которые он ей оказывал, могли быть просто игрой.