Признание Сичжина

Если казармы и госпиталь оказались едва задеты землетрясением, то место строительства электростанции, напротив, напоминало сцену из ада. Огромный щит с названием станции, ранее гордо возвышавшийся на въезде, был разорван надвое и почти погребен в земле. Примерно половина построек превратилась в руины. Один из грузовиков закинуло на второй этаж полуразрушенного здания. Зрелище было ужасным, как если бы здесь взорвалась бомба огромной мощности. Все было покрыто толстым слоем пыли. Прибывшие раньше медиков солдаты, разгребая завалы, занимались поисками пострадавших. Им помогали те из рабочих, кому повезло выжить. Даже поле боевого сражения не могло бы произвести более ужасающего впечатления.

Пораженные жуткой картиной медики некоторое время стояли, не в силах двинуться с места. Младшая медсестра Чхве залилась слезами, не справившись с охватившим ее страхом. Моён тоже было страшно. Ей самой хотелось заплакать, но ситуация требовала держать себя в руках. Людям была необходима медицинская помощь, а не ее эмоции. Сейчас здесь нужен был врач, считающий жизнь человека священной и готовый на все ради спасения пострадавших.

Решив начать с организации работ, Моён с помощью Чхихуна созвала растерянно стоявших коллег и местных докторов, приехавших на помощь. Они выстроились полукругом перед доктором Кан. Санхён и Мёнчжу выдали всем наборы неотложной помощи, которые были доставлены на армейском грузовике. Медсестра Ха Чаэ раздала сигнальные жилеты и цветные бумажные ленты для распределения пациентов на группы.

– Надевайте жилеты, чтобы пострадавшим было легче вас заметить. Все помнят цветовой код медицинской сортировки? – обратилась Моён к стоявшей перед ней команде.

– Зеленый – для пострадавших, которым не требуется срочная помощь; желтый – для серьезно пострадавших, чья жизнь не находится под угрозой; красный – для тяжело пострадавших, которым требуется немедленное внимание врача, – без запинки ответил Чхихун.

– И еще. Пациентам в крайне тяжелом состоянии, которым мы не в силах помочь, повязывайте черные ленты – такие же, как погибшим… Не занимайтесь безнадежными пострадавшими, сосредоточьтесь на тех, кого мы действительно можем спасти.

Медики были готовы к работе. Моён взяла чемоданчик с набором неотложной помощи. Взгляд ее опустился вниз. Она до сих пор была в босоножках на каблуках, которые в спешке не подумала сменить на удобную обувь. Моён огляделась. Вся медицинская команда оставалась в нарядах, одетых по случаю возвращения домой. Девушка сняла босоножку и несколько раз с силой ударила по грузовику. Каблук отлетел.

– Должны ли мы получать ваше разрешение на использование морфина и демерола? – задал вопрос врач из Урука, присоединившийся к команде Моён.

– Нет, мы не сможем оперативно взаимодействовать. Пусть каждый решает сам, по ситуации. Все, приступаем.

Моён обула босоножки, у которых теперь отсутствовали каблуки, и зашагала вперед.

На территории то и дело происходили новые обрушения. Увидев покрытых цементной пылью солдат с носилками, на которых лежал найденный под завалом рабочий, Моён побежала к ним. Человек, однако, был уже мертв. Нервно сглотнув, девушка повязала на запястье погибшего черную ленту. На вид ему было не больше тридцати пяти лет. Больно было думать о том, сколько страха и мучений пришлось испытать ему перед смертью.

Еще двое солдат, лица которых были почти черными от пыли и грязи, вынесли из здания нового пострадавшего. Он был еще жив. Моён бросилась к ним. В тот же момент, загрохотав, сверху полетели каменные обломки. Еще чуть-чуть, и могло случиться несчастье. Моён, солдаты и спасенный ими рабочий только чудом не пострадали. Казалось, смерть поджидает повсюду.

– Вы не ранены? – спросила Моён у солдат.

– Мы в порядке. Займитесь пострадавшим, – ответил один из спасателей, пытаясь откашляться.

– Вы меня слышите? – прокричала Моён, обращаясь к пациенту.

Девушка быстро осматривала мужчину. Видимых серьезных повреждений не было.

– Открытые кровотечения отсутствуют, пульс прощупывается, но он не приходит в сознание, – преодолев наконец кашель, доложил тот же солдат.

– Шоковое состояние. Я поставлю капельницу, а вы наденьте ему кислородную маску.

Моён едва успела открыть медицинский чемоданчик, как появилась Мёнчжу.

– Я закончу с этим пациентом, тебе лучше быть там, – проговорила она, указывая рукой в сторону медицинского тента.

Моён повернулась посмотреть, что происходит. Перед тентом лежал мужчина, которому Чхихун проводил сердечно-легочную реанимацию.

– Там доктор Ли, все в порядке, – ответила девушка.

Моён снова повернулась к пациенту, но Мёнчжу схватила ее за руку.

– Нет, тебе лучше быть там. Не волнуйся за этого пациента.

Взгляд Мёнчжу был серьезен. Моён почувствовала неладное и поспешила к тенту.

На запястье лежавшего на земле человека была повязана желтая лента. Значит, доктор решил, что жизнь пациента находится вне опасности. Казалось, мужчина был без сознания. Чхихун проводил реанимацию с отчаянием безумца.

– Состояние пациента? – спросила Моён, подойдя.