Призрачная деревня

– А вы не можете вспомнить подробнее, кто чего не узнает?

Таня покачала головой:

– Слышно было только обрывки. «Не знает», «не скажет» …

Темноволосый улыбнулся уголком рта и, достав блокнот, что-то в нём записал.

– Может быть, другие соседи скажут больше, – предположила Таня, окончательно запутавшись.

– Всякое может быть. Пока они говорят, что вообще ничего не слышали, – сказал тот, что повыше, обращаясь больше к коллеге, чем к Тане. – Ни звука.

– Чего ну никак не может быть, хотя понять их можно, – ответил тот как-то многозначительно. – Ну, что ж, Татьяна Павловна. Мы к вам, возможно, ещё заглянем, а также придётся дать показания.

– Показания?

– Не надо так беспокоиться, – утешил высокий. – Просто расскажете то же самое, что и нам. Сначала у нас, а потом в суде.

«В суде?!»

Таня кивнула.

Высокий гость попросил паспорт и быстро заполнил какой-то документ – протокол, видимо – который Таня, не глядя, подписала. «С моих слов записано верно, мною прочитано» – вывела под диктовку дрожащей рукой.

Пока документ заполнялся, темноволосый расспрашивал о соседях. На сей раз Таня говорила правду: и что видела редко, и что знает их мало. Звучало, наверное, странно – с учётом того, что она прожила здесь почти всю жизнь, о чём тоже пришлось сказать.

– Спасибо, Татьяна Павловна, – сказал высокий, убрав протокол в папку.

– Ещё увидимся, – обещал тот, что пониже.

Он был не особенно симпатичным, но Тане понравился.

7

– И где ты лазишь? Почему телефон выключила?

– Я… У меня…

– Твои, с которыми у тебя показ был на десять назначен, мне тут все ухо выели! – в доказательство Тамара потрясла айфоном прямо перед Таниным лицом.

Так зла, что, если одной тряской не ограничится, а об Таню и разобьёт – будет не удивительно.

– Простите… Я… У меня там… Случилось, – лепетала она в оправдание, но хозяйка не стала слушать. Уселась за стол и принялась кому-то звонить, придав голосу елейное раболепие.

– Что, всё бухаешь? – упрекнула коллега Наталья. – Из-за тебя пришлось мне ехать твою квартиру показывать. Как будто своих дел нет. Так что, если они надумают – это уж моя сделка, сама понимаешь.

Нет уж. Перед показом почву надо не только прощупать, но и удобрить – и всё это Таня сделала. А открыть дверь перед покупательским носом может и дрессированная обезьяна. Но ещё больше накалять и так нервозную атмосферу сейчас не стоило. Она кивнула.

Да и не так уж сильно сегодня заботили дрязги в агентстве.

Что же всё-таки случилось в квартире № 15? Помогла ли Таня кому-то или же навредила? И под чем, собственно, подписалась?

И, главное: сбудется ли желание?

К счастью, сегодня днём были и другие показы – и всего минут через тридцать, немного зарядив разряженный телефон, Таня спаслась бегством.

– Вы говорили, здесь ремонт – приходи и живи, – оглядевшись, сказала жирная тётка с пухом на подбородке. Это в наше-то время, когда есть столько средств! – А тут, похоже, бомжи у вас жили.

– Бог с вами – какие бомжи? Скажете же. Всего пару месяцев студенты пожили, пока квартиру на продажу оформляли.

– Да мне всё равно, так-то. Только ремонта тут нет никакого. Даже сантехнику – и ту менять надо. Что тут у вас они в ванне-то делали, а, девушка?

– Меня зовут Татьяна, как я вам уже говорила. Не знаю. Но мы можем обсудить цену.

– Да что тут обсуждать… Вы сказали – садик детский прямо в доме. Где он, ваш садик, девушка? Там магазин. И ещё и алкоголем по ночам торгуют, наверное, да? Из-под полы?

Таня молча теребила монету, которая вернулась на привычное место – как же приятно ощущать её знакомые контуры – и думала о том, что всего через … уже меньше, чем шестьдесят часов – получит ответы на большинство вопросов. Нужно просто ждать.

Вечерние показы сорвались. Впервые за много месяцев Таня вернулась домой засветло – и уже не смогла сдержать любопытство.

Конечно, она бы не стала – ну, скорее всего, – подслушивать под дверями соседей или делать что-либо в том же роде. Но, увидев у подъезда сборище жильцов, мимо которых бы в другой раз прошла, не задумываясь – остановилась и поздоровалась.

– Когда же уже заработает городской телефон? Вы ничего не слышали, Мария Семёновна? – приклеив улыбку, вцепилась Таня в первое же знакомое лицо.

Мария Семёновна, обычно довольно приветливая, кисло поджала губы и растерянно покачала головой. Но остановилась Таня не зря:

– Да уж… Никогда бы о нём ничего такого не подумала, – заметила молодая соседка, жившая через стенку. У кого и бывало шумно, так у неё. Пожалуй, старшее поколение дома не без оснований звало девушку проституткой.

– И зря, – покачала головой тощая, склочная и истеричная Маргарита Антоновна.

Уж эта гиена всегда добычу чует. Такого, как вчера, ни за что не пропустит.

Незнакомая Тане женщина средних лет в жёлтом пальто пожала плечами и виновато сказала:

– Четыре года за стенкой прожили – и сказать-то нечего. У них даже девочка почти никогда не плакала – разве что смеялась громко.

– Так на то они и… – Маргарита Антоновна задержала на миг дыхание и изрекла выразительно, по-инквизиторски, – Оборотни в погонах.