Призрачный шанс

— Я не верю в призраков, — говорю ей. — Поэтому с удовольствием помогу тебе избавиться от несуществующих бугименов. Прежде всего, я позвоню пожарному и попрошу его проверить, нет ли утечки угарного газа.

Тилли умудряется бросать на меня испепеляющие взгляды, отчего мне кажется, что мне снова тринадцать лет и меня снова отправили жить к ней, чтобы мои родители могли провести лето без детей. Она смягчает свой взгляд тихим, музыкальным смехом, который также смягчает мои воспоминания, и я импульсивно протягиваю руку и ласково сжимаю ее запястье.

Оно более сухое, чем я помню, не такое прочное, а ее кожа на моей ладони — тонкая как бумага.

— Ты не помнишь, как мы все праздники общались с духами? — ехидно спрашивает Тилли.

— Конечно, помню. — Я снова опускаю руку на колени, наблюдая за тем, как за окном проносятся вечнозеленые деревья, усыпанные сосновыми шишками. — Ты дала мне навыки, которые я превратила в бизнес.

Тилли научила меня гаданию на Таро. Она научила меня быть непредвзятой. Научила меня маленьким колдовским ритуалам, благодаря которым я чувствовала себя особенной и близкой к ней. Она научила меня быть… ну, в общем, собой.

Но… я выросла. Я отмахнулась от многого из того, что мы делали на летних и зимних каникулах, как от фантазий.

У меня по спине пробежал холодок.

Я думала, что Тилли делает это, чтобы развлечь меня. Чтобы развлечь нас обеих.

Я прищурила глаза, внимательно изучая ее. Конечно, она стала старше, как и я, и я вижу намеки на себя в ее сильном носе и высоких скулах, но… что, если она…

— Даже не думай так на меня смотреть, юная леди, — рявкнула она, напугав меня.

— Как?

— Как будто я сошла с ума. Возможно, ты не хочешь верить в существование сверхъестественных существ, но поверь мне, Тара, они верят в тебя.

Я тяжело сглотнула.

— Я помогу тебе с призраками, — кротко сказала ей.

— И ты поможешь мне с моим соседом.

Я сморщила нос.

— Соседом? Я думала, что этот старый дом заброшен.

Она глубоко вдыхает, ее ноздри раздуваются от злости.

— Так и было. Карлайлы поумнели и съехали несколько десятилетий назад, а их ужасный наследник въехал и начал восстанавливать это место.

— Не дай Бог, чтобы его восстановили, — бормочу я себе под нос.

— Именно так я и думаю! — восклицает она.

Она громко сигналит, когда мы съезжаем с шоссе на сельскую двухполосную дорогу, ведущую к ее удивительной усадьбе в викторианском стиле и акрам великолепного лесного массива.

Я вздыхаю, расслабляясь в своем кресле.

Может быть, пребывание у тети Тилли — это как раз то, что мне нужно.

Густые заросли восточнотехасского леса, которые я помню, внезапно уступают место открытому пространству ухоженного газона и точно рассаженному шалфею, над которым жужжат пчелы. Я сажусь прямо, и у меня отпадает челюсть при виде ярко-белого забора из штакетника, идущего вдоль дороги.

Я не помню этого.

Возле недостроенной решетчатой калитки стоит высокий мужчина, ростом далеко за сто восемьдесят сантиметров, с лопатой в руках.

И без рубашки.

Мили мышц пресса. Мили. И ярко-выраженная V, уходящая в брюки.

Я захлопываю рот, опасаясь, что из него вытечет слюна.

— Он работает на твоего соседа? — спрашиваю я, обмахивая рукой лицо. — Ты тоже могла бы его нанять.

Пот стекает по его телу, и я облизываю губы. Его лицо не видно из-за бейсболки на голове, но если оно соответствует этому телу? Вау.

— Это Уорд Карлайл, — фыркает тетя Тилли. — Сам дьявол во плоти.

— Горячий, — говорю я.

Тетя Тилли поднимает на меня бровь.

— В аду, — поспешно добавляю я. — Должно быть, в аду горячо. Там, где живет дьявол.

— Берегись его, Тара. Внешность может быть обманчивой.

— Угу, — мычу я. Если тетя Тилли считает, что он, достаточно красив, чтобы быть обманчивым, то его лицо, вероятно, так же прекрасно, как и все остальное.

Уф.

Вскоре мы сворачиваем на участок Тилли — родовое поместье нашей семьи, и я хмуро смотрю на то, что встречает меня.

Заросшие грядки, сорняки, пробивающиеся сквозь некогда ухоженную изгородь из ивовых веток — гордость и радость Тилли. Однажды осенью я помогла ей построить половину изгороди, после того как она по специальному заказу привезла ветки из северного штата, где выращивают необходимый для этого сорт ивы. После этого проекта я заново оценила хорошую пару садовых перчаток и получила больше заноз, чем могла сосчитать.

То, что раньше было обилием цветения в конце лета и начале осени, превратилось в полный хаос. Я тяжело сглотнула.

— Не смей говорить ни слова, юная мисс, — говорит мне Тилли. — Я не заметила, чтобы ты добровольно приезжала помогать, как раньше. Или хотя бы заходила на ужин.

Чувство вины захлестывает меня, и я с трудом сдерживаю оборонительную позицию, наступающую мне на пятки.

— Ты права, — говорю вместо этого. — Мне жаль. Я не… Я была занята в магазине и просто пыталась…

Я оборвала себя, не давая себе произнести слова, которые не позволяла себе произнести несколько лет.

Пыталась удержаться на плаву.

Пыталась не захлебнуться в долгах, из которых я выкарабкивалась с тех пор, как открыла… сомнительный бизнес в Библейском поясе².