Призрачный шанс

Маленький гостевой домик совершенно не похож на викторианский, который едва виднеется вдали. Архитектура casita³ очаровательна сама по себе, и Тилли, похоже, не пожалела средств на восстановление ее былого великолепия. Коричневые стены с лепниной и красная плитка уютно смотрятся среди живых дубов и серебристого шалфея.

Я прикрываю глаза рукой, с недоверием глядя на табличку на входной двери.

— Тилли… это что, неоновый член? Ты повесила неоновый член на входную дверь?

Из ее уст вырывается многострадальный вздох, и она закрывает дверь машины, вставая рядом со мной, когда мы обе наклоняем головы, рассматривая член на двери.

— Мне дали на него отличную скидку, — говорит она, и я поднимаю на нее брови. — Никогда не могла упустить возможность купить член.

Я задохнулась воздухом.

— Я даже не…

— Тебе понравится внутри, — взволнованно говорит она, и я следую за ней, испытывая гораздо больший трепет, чем на пути сюда.

Один взгляд на внутреннее убранство говорит о том, что я не зря волновалась.

Глава 2

Уорд

В машине моей сумасшедшей соседки очередная компания незамужних женщин. Я уверен. Один взгляд на симпатичную темноволосую девушку рядом с ней, когда она проезжала мимо, ликующе улыбаясь, и я понимаю, что меня ждет еще одна бурная неделя пьяных женщин, выкрикивающих мне странные просьбы.

Черт. Я бросаю лопату, разгоряченный и встревоженный во всех самых худших смыслах.

В основном просто чертовски жарко, потому что Техас как будто не понял, что последние несколько дней сентября не должны быть похожи на место в первом ряду в подмышке у Сатаны.

Температура просто отвратительная, и я знаю, что мой характер тоже, но мне надоело, что эта Тилли мучает меня пьяными девицами, стремящимися превратить мою жизнь в ад.

Я стискиваю зубы, бросаю перчатки поверх лопаты и решаю, что пора, наконец, сказать соседке пару слов.

Какие именно слова, не знаю, но я придумаю что-нибудь подходящее во время короткой прогулки до маленького домика, который примыкает к моему участку… вместе с компанией пьяных в стельку женщин, которые снимают этот коттедж для вечеринок каждые выходные и не дают мне покоя своими выходками.

— Так больше не может продолжаться, — рычу я себе под нос, и пот течет у меня между лопаток. — Хотите шоу? Я устрою вам шоу.

Тень деревьев обеспечивает кратковременное облегчение от палящего солнца, и меня охватывает озноб, когда перехожу невидимую линию, разделяющую два наших участка. Тилли, которая при первой нашей встрече казалась совершенно нормальной и доброй, оказалась абсолютным бичом моего существования, делая все, что в ее силах — в первую очередь устраивая изматывающие меня девичники, — чтобы выжить меня из дома.

И купить эту полоску земли, которая была предметом раздора между нашими семьями на протяжении многих поколений, или так она говорит.

Я здесь не жил. Я переехал пару лет назад, когда унаследовал эту собственность и решил, что хватит с меня большого города.

Я представлял себе кур, может быть, коз. Как буду проводить время за посадкой овощей, выдергиванием сорняков и удаленной работой. Может быть, даже, не дай Бог, заведу друзей в этом крошечном городке.

Но в результате я получил год или около того спокойствия и избыток помидоров, а затем последние восемь месяцев полного и абсолютного хаоса благодаря хитроумному плану Тилли по вытеснению меня с моей земли.

И встречи с клиентами, на которых ориентирована ее маленькая сдаваемая в аренду недвижимость.

Конечно, все это невозможно доказать, но я не могу представить, что за этим не стоит она.

— Она хитрая, — бормочу, наконец-то пробираясь на ее территорию, где уже виднеется домик с красной крышей. Под сенью высоких дубов двигаюсь быстрее, решив, наконец, сказать Тилли что я обо всем этом думаю.

Дверь маленького съемного домика приоткрыта, и я не забочусь о том, чтобы постучать. Я сыт по горло вежливостью.

Не то чтобы я вообще особенно вежлив.

Оказывается, южные тонкости, характерные для маленьких городков Техаса, так и не вошли в мой лексикон.

Кондиционер обдает холодом мою голую кожу, словно ведром льда, и я замираю, совершенно шокированный.

Такое чувство, что я ступил в неоновую розовую бутылку Pepto Bismol⁴, которая, судя по полностью заполненному бару в гостиной, может понадобиться любому, кто остановится в этом доме.

Все стены розовые. Не милый, бледный, девчачий розовый, а самый агрессивный оттенок розового, который я когда-либо видел. Все здесь — атака на чувства: от стены с меховыми боа, провозглашающими «Возьми меня!», до полки, уставленной фаллоимитаторами таких размеров и форм, о которых я даже не подозревал. Надпись над полкой с секс-игрушками кричит: «Не стесняйся!».

Диско-шар отбрасывает радугу на все это, и я не могу перестать пялиться.

— Это блестки? Целая стена? — спрашивает музыкальный голос, и в его вопросах звучит то же неверие, которое я ощущаю в глубине души.