Призрак любви. Женщины в погоне за ускользающим счастьем

Оссобуко готовилось сорок пять минут. Обычно это занимает полтора часа, но он ускорил процесс – высокая температура, плотно закрытая крышка. В своем родном городе в Нью-Мексико он работал су-шефом. Идея ускорения процесса готовки разозлила ее больше, чем оба часа бодрствования отца.

Они ужинали за ее шатким маленьким столиком. Под одну ножку она уже давно засунула свернутое в несколько раз бумажное полотенце. Он сказал, что может помочь ей с этим – «в следующий раз» он обязательно принесет то, что нужно. Эта фраза стала для нее настоящим путешествием по джунглям Амазонки, в облака, а потом обратно в кишащую змеями реку.

Они выпили вина, которое открыла она. Он вина не принес. Интересно, это потому, что рассчитывал, что у нее на микроволновке стоит не меньше трех бутылок? Или он вообще не планировал засиживаться?

Он вымыл все сковороды и кастрюли и каждую вытер. Кухонное полотенце на его плече выглядело невероятно эротично.

– Прости, я поцарапал одну сковороду, – ему было явно неловко. – Просто у меня не было резиновой лопатки.

– Это я виновата, что у меня нет резиновой лопатки…

Он оглянулся на нее через плечо.

– Фишл здесь, – Джейн не обернулась.

Она привела его в свою спальню. Они стояли очень близко и смотрели на картину. Плечи их не соприкасались – но оба явно этого хотели. Джейн чувствовала поразительное единение с этим человеком. Не любовь, но что-то очень близкое.

– Это прекрасно, – наконец, произнес он, и повернулся к ней.

Глаза его туманило желание. Джейн приоткрыла рот. Она думала о художнице по костюмам – только о ней. Когда она была с мужчиной, то всегда думала о женщинах. Только когда мужчина уходил, она начинала думать о нем. Интересно, это только она одна такая? М.Б. наклонился и поцеловал ее, поцеловал с языком – такое можно увидеть только в порнографии. Но ее это возбудило. Он был кинозвездой. И целовался, как кинозвезда. И запах у него был, как у кинозвезды – божественное ничто.

Джейн уже забыла, что хороший секс происходит свободно и легко, как заводная игрушка. Ее запускают, и она находит собственный путь. Они перебрались на постель и возились там, как дети. Джейн показалось, что прошло много времени, но на самом деле не прошло и пяти минут. На ней были очень узкие джинсы. Она расстегнула и стянула их, твердя:

– У меня очень узкие джинсы…

Он засмеялся и сказал, что у него тоже, и тоже сам их стянул. Он был совершенно обнажен, как бог. На шее у него болтались деревянные бусы. Он их снял и аккуратно положил на пол. Она сняла рубашку и осталась в недавно купленном белом белье – об этом она и мечтала. Его рот оказался между ее ног, она дернулась…

– Осторожнее, – охнул он, – ты мне чуть зуб не выбила.

Ей стало очень больно – она даже не думала, что будет так. Она думала о той женщине, с которой он занимался сексом в последний раз – может быть, это была умершая модель? – и о той, с кем он будет спать после нее. Она наверняка будет красивее нее.

Он развернулся и лег рядом. Член у него был огромный. Один приятель советовал ей: «Никогда не говори парню, что у него большой член. Никогда!»

– О боже, – ахнула она. – Господи Иисусе!

Он засмеялся и спросил:

– Ты чистая?

Глаза ее расширились от изумления.

– А ты?

– Конечно… Но если ты нервничаешь…

Она указала на черный комод.

– В верхнем ящике.

Он поднялся и вернулся с презервативом. Развернул его, но остановился на полпути…

– Вау, – ахнула она.

Он пожал плечами, улыбнулся и поцеловал ее, одновременно натягивая презерватив. Что происходило в следующие полчаса, она запомнила лишь розовыми вспышками. Это было, как в кино, в мягком, красивом порно, менее сексуальном, чем легендарном. Первые пятьсот раз, когда он входил, ей казалось, что это в первый раз. Джейн знала, что на земле нет такого мужчины… Модель тоже. Может быть, поэтому она и умерла.

После всего он поднялся и выглянул из окна. Джейн не могла вынести вида его красивого обнаженного тела. Он надел свои бусы и потянулся – длинные, загорелые руки. Рабочие напротив исчезли. Солнце уже садилось. Джейн накрылась одеялом.

– Это было потрясающе, – вздохнул он. – Бывает такое: встречаешь человека и сразу же чувствуешь, что с ним будет потрясающе?

Она кивнула и глубоко вздохнула.

– Черт! – ахнул он и посмотрел на часы. – Мне нужно бежать. Я должен встретиться с Трибом в отеле.

Он поднял ее джинсы, свернул и положил на комод. В детстве стиркой в их доме всегда занимался отец, а не мама. Ей захотелось ему сказать. Он оделся, подошел к постели и поцеловал ее.

– Не поднимайся. Лежи.

Он произнес это так, словно она всю жизнь мечтала лежать здесь, в разверстой могиле, когда он уйдет в большой мир.

– Я вернусь завтра, хорошо? Я куплю картину. Мой менеджер подготовит чек.

Джейн пришла в ужас.

– Все хорошо? Ты же собиралась ее продать, верно?

Джейн представила пачки полтинников и двадцаток. Горы пасты, сотни туб с букатини (вид макарон) и банок протертых помидоров – на случай, если ей больше не удастся ничего заработать. Тогда она сможет каждый вечер есть спагетти, пить вино и набирать вес.