Призрак мальчика в пижаме

– Может быть, – ответила Корделия. – Но давай сперва посмотрим на чердаке. Я рассказывала мальчику о том, что случилось с Элайджей Тени, и обо всех странных звуках, которые доносятся с чердака, и он, похоже, был очень увлечён всем этим. Так что теперь, когда он может свободно бродить по школе, чердак, наверно, одно из первых мест, которые он захочет исследовать.

Они миновали толпу учеников, которые шли на прослушивание. Большинство из них Корделия знала в лицо, но не по имени. Она улыбнулась Брэндону Пику, приятному мальчику, с которым она иногда садилась рядом в автобусе. Брэндон дружески помахал ей в ответ, совершенно не замечая старухи в больничном халате, которая стояла прямо у него за спиной.

– Чердак же закрыт, – сказал Бенджи.

– Но не для малыша, – возразила Корделия.

– Я про нас говорю.

– Не волнуйся! – улыбнулась Корделия. – У меня есть план.

– Вот потому-то я и волнуюсь, – заметил Бенджи.

Ксероксная была крохотной комнатушкой, где кроме ксерокса стояли ещё машинка для ламинирования, рулоны цветной бумаги для досок объявлений и резак для бумаги с длинным острым лезвием. Всю противоположную стену занимали массивные кованые часы с римскими цифрами. Их тиканье лишний раз подчёркивало, что времени мало.

Корделия встала на колени и расстегнула рюкзачок. Бенджи тем временем караулил в коридоре, не появится ли кто-то из учителей. Вообще-то ученикам в ксероксную было нельзя без особого разрешения.

– Ты хоть объяснишь, что ты делаешь? – спросил Бенджи.

– Нет, – ответила Корделия. – А то ты попытаешься меня отговорить.

Она достала из рюкзака стопочку бумаги, которую взяла из домашнего принтера. Все листы были старательно измяты и порваны. Корделия сунула всю стопку в лоток ксерокса, выставила число копий на пятьдесят и нажала кнопку «Копировать». Не прошло и нескольких секунд, как ксерокс принялся издавать странные звуки: где-то у него внутри застревала мятая бумага. Замигали разные лампочки. Корделия открыла лоток, выхватила оставшиеся измятые листы и бросила их в мусорную корзину. Ей было ни к чему, чтобы кто-то догадался, что ксерокс испортили нарочно.

– Зачем?! – в ужасе воскликнул Бенджи.

– Через три минуты сюда явится миссис Мэйчен, – сказала Корделия, взглянув на часы. – Мы пойдём в канцелярию и будем ждать там. Когда миссис Мэйчен увидит, что ксерокс сломался, она отправится именно туда. Единственная, кто умеет чинить ксерокс, – это миссис Флиппин. В это время дня в канцелярии, кроме неё, никого не будет. Когда она уйдёт наверх, мы возьмём у неё в столе запасные ключи.

– Ну, Корд, я не знаю… – сказал Бенджи. – Залезть куда-то в школе – куда ни шло. А ключи воровать…

– Позаимствовать!

– …Совсем другое дело.

– Мы же всего на полчасика, – сказала Корделия. – Даже меньше. Мы вернём их обратно раньше, чем она их хватится.

Бенджи это не утешило.

– Если попадёмся, обещай, что отправишь мою душу к Свету, – сказал он. – Потому что мама с папой меня точно убьют!

Они отыскали место, откуда можно было незаметно следить за дверью канцелярии, и принялись ждать. Минут через десять в канцелярию ворвалась миссис Мэйчен. Обратно она вышла вместе с миссис Флиппин, пожилой секретаршей, которая каким-то чудом помнила по имени всех учеников в школе и для каждого умела найти ласковое слово.

Как только взрослые скрылись из виду, Бенджи с Корделией пробрались в кабинет и отыскали ключи. Ключи были на брелоке с фотографией очаровательных внучат миссис Флиппин, отчего Корделии сделалось так стыдно, как никогда в жизни.

Они взбежали по лестнице.

По сравнению со всей остальной школой четвёртый этаж выглядел относительно просто. Белые стены, вытертые дощатые полы. Единственным украшением служили зеркала, висящие по обе стороны коридора. Зеркала были самых разных форм и размеров, хотя большинство – в золочёных рамах. Многие зеркала были занавешены длинными чёрными шторами, как будто тут ждали в гости вампира.

– Интересно, зачем некоторые зеркала занавешены? – спросила Корделия.

– Чтобы нас защитить, – ответил Бенджи так, словно это все знают. – А тебе что, никто не рассказывал?

– О чём?

Бенджи понизил голос и заговорил шёпотом:

– Если увидишь своё отражение в одном из тех, занавешенных, зеркал, значит, скоро умрёшь!

У Корделии засосало под ложечкой. Она же сама несколько недель назад взяла и заглянула под одну из этих чёрных штор! «Ещё подумала, какое моё отражение отчётливое…» – вспомнила она.

Бенджи расхохотался.

– Ты это всё выдумал, да? – спросила Корделия.

– Если веришь в привидения, это ещё не значит, что тебе обязательно верить во всё на свете!

– Хороший совет, – сказала Корделия. – Но всё-таки я тебя ненавижу!

Подняться на чердак можно было только одним путём: по тускло освещённой лестнице, которая скрипела под ногами. Дверь на верхней площадке была обуглена по углам. На двери висела жёлтая табличка, предупреждавшая, что туда входить нельзя, за дверью опасно.

– Ты точно уверена? – спросил Бенджи. – Таких табличек зря не вешают!

– Ну давай хотя бы заглянем! Если там правда опасно: можно провалиться сквозь пол или ещё что-нибудь, – мы просто…