Призрак мальчика в пижаме

– Спускаемся туда и бегом, – сказал Бенджи. – Через главный вход не пойдём – там Гейст нас точно заметит. Бегите налево, к выходу на парковку.

– Но ученикам же запрещено ходить через ту дверь! – возразила Агнеса.

Корделия с Бенджи изумлённо уставились на неё.

– Извините… – сказала Агнеса.

– Пошли! – сказал Бенджи и обеими руками ухватился за ручку.

Он открыл люк. Корделия заглянула вниз, в темноту. У лестницы стоял человек в чёрных очках. Он посмотрел на неё снизу вверх и ухмыльнулся. Корделия краем глаза увидела движение: Бенджи полез за чем-то, что лежало у него в кармане, – но тут стоящий внизу человек принялся насвистывать. Это была другая мелодия, не та, которую Корделия слышала в первый раз, когда встретилась с ним. Музыка обвивала её, заставляла напряжённые мышцы расслабиться, избавляла от всех тревог… Корделия понимала, что надо бежать, особенно когда увидела, как Свистун начал подниматься по лестнице, но любое движение требовало огромного количества сил, которых у неё сейчас не было.

Краем глаза она видела, что и Бенджи с Агнесой тоже застыли.

«Ну давай же, Корделия!» – говорила она себе, с нарастающим беспокойством следя за приближающимся ловцом. Он всё насвистывал и насвистывал. Казалось, он может так свистеть сутки напролёт. С другой стороны, подниматься по лестнице было непросто, поэтому Свистун отпустил перекладины и всплыл по воздуху, будто астронавт в невесомости. Он грациозно опустился на пол класса и пригладил свои уложенные гелем волосы, чтобы убедиться, что причёска по-прежнему идеальна. На какое-то мгновение он растерялся: всюду дети, даже на стенах! – но потом его взгляд сосредоточился на тех троих, что стояли перед ним. Он смерил взглядом каждого по очереди. Потом ещё раз. И принялся насвистывать другую мелодию. Такую мелодию можно услышать во время финального задания телевикторины: фоновая музыка для непростого решения.

Наконец он подошёл к Агнесе и поводил рукой у неё перед глазами. Видя, что девочка не реагирует, Свистун подмигнул Корделии и взялся обеими руками за щёки Агнесы.

Девочка тут же принялась дрожать.

Корделии хотелось заорать «А ну, отпусти её!», но губы не двигались. Она вспомнила, как это бывало, когда она случайно соприкасалась с призраками: тело немело от холода на несколько часов. «И это от мимолётного прикосновения! – думала Корделия. – А если бы они взяли и не отпустили?»

У Агнесы начали синеть губы.

«Времени в обрез!» – думала Корделия. Сердце отчаянно, но бесполезно колотилось в стены своей клетки. Она перевела взгляд влево – и увидела, что Бенджи каким-то чудом сумел донести руку до рта. Нет, это хорошо, что он сумел бросить вызов ловцу призраков, но чем это им поможет?

И тут она увидела, что в руке у него свисток.

Бенджи свистнул. Пронзительный свист в небольшом помещении был оглушителен, и песенка Свистуна сделалась не слышна. Корделия почувствовала, как к ней вернулась способность двигаться. Она тотчас же схватила Агнесу – та была холодная как лёд – и вывела её из класса. Как только Агнеса очутилась в безопасности, Корделия вернулась помочь Бенджи – в тот самый момент, как Свистун вырвал свисток у него изо рта. Призрак протянул вторую руку, наверняка собираясь заморозить Бенджи так же, как он сделал с Агнесой, – и внезапно замер. Лицо у него сделалось растерянным.

Он посмотрел на свисток.

«Он сам не понимает, как сумел взять свисток в руки, – подумала Корделия. – Если так подумать, и я тоже не понимаю. Его рука должна была просто пройти насквозь…» Невероятная мысль посетила её. «Разве что это…»

Озадаченное выражение на лице призрака сменилось жгучей заинтересованностью. Он поднёс свисток поближе к глазам, так, будто пытался запомнить его во всех мельчайших подробностях. Корделия воспользовалась случаем, чтобы взять Бенджи за руку и увести его прочь. Свистун этого даже не заметил. Прямо сейчас для него не существовало ничего, кроме крохотной металлической свистульки, что лежала у него на ладони.

И тут появился красный треугольник.

Нет, он не повис в воздухе, как его чёрные подобия – этот треугольник лежал на полу и светился багровым, точно отравленное яблоко в карамели. Треугольник распахнулся. По комнате поползли клубы дымной тьмы. Откуда-то из нутра треугольника доносился шум завода: стук поршней, рык тяжёлых моторов, рёв пламени в печах…

И вопли. Вопли бесчисленных голосов.

Свистун отшвырнул свой светлый ключик – «тёмный ключик», мысленно поправилась Корделия, – и бросился было бежать. Треугольник заскользил по полу, преследуя его, точно акула. Призрак успел добежать до стены, оступился в пустоту и провалился в портал.

Треугольник захлопнулся и исчез.

В класс вернулась Агнеса. Она всё ещё дрожала. Ребята, не говоря ни слова, спустились по лестнице в библиотеку. Обсуждать то, что они только что видели, не хотелось никому. Однако же одного Корделия понять не могла.

– Слушай, а как ты ухитрился засвистеть в свисток? – спросила она у Бенджи. – Я вообще шелохнуться не могла!

– Чего-чего? – переспросил он, не слыша её. – А-а!

И выдернул из ушей наушники.