Призрак Малого Льва (СИ)

Через час, а может, через три, ей послышались снаружи шаги. Она не сомневалась, что это убийца идет за ней, чтобы принести ее в жертву своему фанатизму. Ее ждала участь Аделы, это ей было ясно. Она еще раз вспомнила Конса, подумала, как он огорчится, как он любил ее все эти годы…

Он изумленно смотрел на нее на трапе антиграва, она с ужасом разглядывала его лицо, которое почти забыла, совершенно чужое лицо постороннего мужчины, даже не человека, а аппира, к которому она примчалась, бросив все на Земле. Зачем? Ради чего? По детской наивности или по бабской глупости? Разве может что-то у них получиться?! Это была самая тяжелая минута. Потом он обнял ее. Она ощутила что-то родное: его руки, его запах, его небритую щеку…

— Прости меня, — шепнула она, и он обнял ее еще крепче.

С ним она не боялась ничего. И вот впервые его не было рядом, и она сразу же пропала. Пропала, пропала, сгинула! Где же ты, где?!..

Шаги были легкие и очень ровные. Они приблизились и так же торопливо удалились. Флоренсия встала на колени и прижалась ухом к холодной двери. Кто-то прошел мимо. Кто-то просто деловито прошел мимо. Значит, она не одна тут! И если это не убийца и не кто-то из его секты, он может ее освободить!

Надежда была слабой, но все-таки была. Флоренсия стала колотить в дверь, что есть сил, и кричать. Ничего не менялось. Она уставала, садилась на пол, потом кричала снова, отбив кулаки, она стала колотить в дверь пустой канистрой. Наконец снаружи снова послышались равномерные шажки. Она в ярости бросилась на дверь.

— Откройте! Выпустите меня отсюда! Да откройте же!

Двери медленно расползлись. Свет был тусклый, но Флоренсия все равно зажмурилась. Потом осторожно открыла глаза. Перед ней стоял робот. Странный робот, несерийный. Краска на нем давно облупилась, ни номеров, ни знаков различия было не разобрать. Он выпучил на Флоренсию свои окуляры, что-то просвистел, потом протопал внутрь и принялся высасывать из углов пыль.

Она бросилась по коридору прочь. Окон не было, только тусклые лампы под потолком. Коридор был кольцевой с герметичными дверями по всей длине, как в звездолете. Но это был не звездолет. Добежав до центрального зала под звездным куполом, Флоренсия стала понимать, что она на космической станции. На очень старой, судя по компьютерам и обстановке, станции. Значит, на Кампии.

Что ж, запрятали ее надежно. Никого тут не бывало, до Пьеллы добраться не на чем, связь устарела, ручной переговорник с нее сняли, да и не рассчитан он на такие расстояния. Случилось чудо: на станции все еще действовали роботы-уборщики, поэтому и сохранилась она в таком нетронутом виде, но это ничего не меняло в судьбе Флоренсии. Все равно она была заперта, отрезана, обречена.

Она понуро села на ступеньки. На полу рядком стояли пустые бутылки, одна даже была недопита. Да, Прыгуны здесь бывали, но редко. И еще бывала Миранда. И как ей тут только не страшно было одной? Она же такая беззащитная, такая уязвимая, такая неприспособленная к жизни! «А еще копуша и растеряха», — подумала Флоренсия с теплотой, она любила подругу именно такой, какая та есть: копушей и растеряхой.

— О, боже! — вдруг воскликнула она, ее даже бросило в жар оттого, что она вспомнила.

Она вспомнила, что недавно Миранда жаловалась ей на свою рассеянность: что забыла на Кампии межпланетник, выданный ей Ольгердом для экстренной связи. Такого маньяк предусмотреть, конечно, не мог. Прежде всего, он был мужчиной, а Миранда с ее женскими слабостями не вписывалась ни в какие схемы.

Оставалось совсем немного: обыскать центральный зал и двести кают. Надежда придала Флоренсии сил. Она вскочила и бросилась осматривать каюты.

— Ми, ты же умница, — думала она, — ты же не выкинула его в утилизатор, ты положила его на тумбочку, рядом с подушкой. Не правда ли? Все очень просто, все очень даже просто. Я не могу умереть, я обязательно спасусь. У нас с Консом будет мальчик, очень хорошенький мальчик, и плевали мы на всех экстремистов!

После отчаяния такие мысли были особенно приятны. Межпланетник она нашла, аккумуляторы в нем еще не сели. Флоренсия взяла его дрожащими руками и торопливо набрала номер Риции.

Изображение так и не появилось, и голос едва различался.

— Рики! — крикнула она, — Рики, я на Кампии! Ты слышишь меня?!

— Мама, это ты?!

— Я! Забери меня скорее!

— Да, да, да! — ответила Риция, — жди меня, я скоро!

Флоренсия вернулась в центральный зал, колени подгибались. Сердце по-прежнему тревожно сжималось, хотя спасение было совсем близко. И вдруг, может, от напряжения, может, от страха, ей пришла в голову совершенно безумная мысль. А если… это и есть Риция?! А если все было вот так…

Бежать и прятаться ей было уже некогда. И незачем. Если это Риция, то как после этого жить? Ватные ноги подогнулись. Флоренсия осела на пол, не в силах больше бороться, и просто с ужасом ждала своей участи.