Призрак, осыпанный снегом – 2

Мать продолжала сожалеть о случившемся, вспоминала пятнадцатилетнего сына, его реакцию на смерть отца, но Кирилл уже витал в своих мыслях. Вот ты какой – Призрак, думал он. И привычки остались теми же – по-волчьи выть, да скакать с ветром налегке… Что же я тебя не разглядел на фотографии… Столько народу прошло перед глазами, даже не упомню – который из них Иконников Фёдор Алексеевич. Похоже, на кладбище снова придётся идти.

– А дом его ещё цел? – вернулся Кирилл к собеседникам.

Мать с сыном переглянулись. Иван Иванович махнул рукой, отправился в сени, зашуршал.

– Ну только не говорите, что я в нём живу! – испугался Кирилл.

– Успокойся, Кирюша, – сказала с теплотой мать. – Цел-то цел, да разрушен он. Давно в нём люди не жили, некому в нём было жить. Теперь ни окон, ни дверей – одни стены, да крыша. Здесь он стоит, неподалёку… Как идти туда… – показала она рукой в сторону дома Инги, – там направо. Пройдёшь по дороге недалеко, на выезд из села и сразу увидишь.

Кирилл уже смекнул о каком доме идёт речь – он проезжал его каждый раз, как появлялся в этой деревне. Первое впечатление было жутким, когда Инга осветила его фарами в их самый первый приезд, в день побега от бандитов, но тогда он на него внимания не обратил, лишь как-то окрестил его «визитной карточкой» села.

Он сидел за столом у Ивана Ивановича и думал о том, что Инга наверняка должна обладать всей этой информацией, только от других сельчан, возможно, она знала куда больше, чем он. Но молчала, как рыба. Всё у неё засекречено. Только когда он сам что-либо из неё вытянет, она поведает, будто от души отрывает, – сначала в извращённом варианте, затем так и быть ближе к действительности. Вот бы увидеть её лицо, когда он задаст ей вопрос: Кто такой Иконников Фёдор Алексеевич? А не он ли сидит у тебя в курятнике?

Парень усмехнулся. Мать с сыном бурно обсуждали события тех лет, заспорили – бледная седая женщина в белой сорочке, сидящая на кровати, в данный момент напоминала ту девочку-привидение, только, несмотря на болезнь, от неё веяло жизнью, энергией, выражение лица было мудрым, толковым. Кирилл посмотрел на часы – обещала позвонить Инга, но вот во сколько…

– Пойду-ка я спать! – объявил он во всеуслышание. – Дом я натопил конкретно, так, что придётся окна открывать. – Он поднялся из-за стола.

Больше всего Кирилл не хотел, чтобы Инга позвонила в присутствии стариков – придётся врать и ей, и Ивану Ивановичу, а он ещё не придумал сценарий вранья, так как голова теперь была забита биографией Призрака. Стоило ему приехать на место событий, подумал он, и сразу удалось получить столько информации, что ни один Корнеев не собрал бы со всеми своими возможностями.

В доме Инги действительно стало жарко – печная кладка беспрерывно отдавала тепло. Форточки он здесь ни разу не открывал, не рисковал, слишком мудрёно они были закрыты – с набитой ватой по контуру и замазкой из пластилина. Кирилл лишь слегка приоткрыл дверь в сени, подставив старый сапог.

Парень досматривал кино, когда позвонила Инга, сделал тише.

– Я перебрала все возможные варианты насчёт вдовы, – начала она. – Ничего не приходит в голову. Либо её надо выкуривать из дома и на продолжительное время, либо добиться, чтобы впустила на чай и подсыпать ей снотворного… Не знаю, как быть. Полный тупик!

– Либо огреть дубиной по башке, когда она откроет дверь… – пробурчал Кирилл.

– Чего?

– Да так, ничего… Мысли вслух. А что твой Нунэ? – Кирилл заговорил бодро.

– Причём тут Нунэ? – не поняла Инга.

– Мог бы посодействовать в этом вопросе… Помочь хозяйке. А то сидит, как истукан… глазами хлопает…

В этот вечер они так ни до чего не договорились, тем более у Кирилла пропал азарт к персоне, поселившейся в доме вдовы, все его мысли были заняты донором Призрака, его жизнью и смертью в далёких восьмидесятых. Призрака всегда окружали животные, когда он был в человеческом облике и теперь, когда он сам стал похож на зверя. Значит, у этих тварей с ним особые отношения. Как сказала мать Ивана Ивановича, у него с ними общий язык.

Отоспавшись, Кирилл ближе к обеду вышел на дорогу. Над юго-востоком скопились чёрные тучи, несмотря на то, что над Студёными Выселками ещё светило яркое солнце. Поначалу он стоял и размышлял: какое направление выбрать – влево на кладбище или вправо к развалинам дома? Тучи вызывали сомнение – в случае чего, под крышей старого дома можно укрыться от дождя, в отличие от кладбища, поэтому выбор пал на старый дом. Парень свернул вправо.

В этой стороне деревни никто не жил – чем-то видно людям не нравилась восточная сторона села. От брошенных домов в округе остался один цоколь. Главная дорога, по которой ездил рейсовый автобус, шла с другой стороны, а эта, по которой бродил Кирилл, сообщалась с внутренними путями, в которых разбиралось только местное население, например, по ней можно было добраться до Никольского, за всю дорогу никого не встретив.