Призрак, осыпанный снегом – 2

Заблаговременно он отыскал нужную фамилию в своём списке и теперь знал в каком направлении искать – ближе к левому ограждению, где он заканчивал прошлый обход. Глаза Кирилла сновали по надписям, сам он вращался, крутил головой – создавалось впечатление, что вращается само кладбище, затянутое поволокой. Весьма странное ощущение – юноша совсем перестал его бояться. Кладбище и кладбище, безлюдное, покрытое куполом мглы, галерея работ портретистов-посмертников – ничего в нём того, что могло бы напугать.

Вдруг возле одной из могил послышался шорох – чувство страха вернулось вновь, по спине прокатилась дрожь, сковало тело. Что-то поднялось над могильной плитой, нескладно опираясь на палку.

Разрази тебя гром – чуть не вырвалось у Кирилла, опять она! Бабка с клюкой наклоняясь укладывала поблекшую от времени атрибутику в виде цветочков в пластиковый ящик, швырнула в него собранный мусор. Почувствовав рядом чьё-то присутствие подняла голову.

– Что, сынок, опять пришёл могилки на качество проверять? – узнала она его.

Кирилл сразу принял деловую осанку.

– Ды… меня в цех в прошлый раз вызвали срочно… Не успел закончить. Пришлось заново приезжать. – В то же время он продолжал оглядывать плиты в поисках нужной фамилии, прикрываясь оценкой их качества.

– Ну-ну… Проверяй. Меньше будут халтурить, а то памятник сейчас заказать вон каких денег стоит! – Бабка наклонилась, чтобы собрать оставшееся.

Парень, обведя глазами круг, уставился на неё, а точнее на фамилию над бабкиным задом – могила, которую она убирала, принадлежала Иконникову. Кирилл не уходил, его примагнитило к этому месту, челюсть отвисла, когда он разглядывал портрет мужчины средних лет. Фотография была давней, утратившей чёткость – лицо обычного мужчины в пол оборота, с лёгкой улыбкой и взглядом, устремлённым вдаль. Вот ты, оказывается, какой…

Старуха закончила свою работу, приблизилась к открытому проёму в голубой оградке, где стоял опешивший парень, уставилась на него.

– Это ваш родственник? – опомнился Кирилл.

Та обернулась к надгробию.

– Этот? Не-ет… Мои во-о-он они лежат… – Она приподняла палку, указав направление. – А этот… как я называю «мой подопечный» – у кого редко убирают, или не убирают вовсе – некому! Вот я и приглядываю за их могилками. Иначе совсем зарастут.

Кирилл проявил театральное мастерство, зачитывая фамилию по слогам будто имеет с ней дело впервые:

– И-ко-нни-ков Фёдор А-лек-се-евич! И кто ж он такой, что за могилкой следить некому? Одинокий, ни детей, ни внуков?

Старуха отмахнулась, затем вновь обнялась с палкой.

– Сын у него есть. Только приезжает редко, занятый очень – подполко-овник. Приедет, в кой-то веке, молча постоит перед могилой отца – ва-ажный такой, при галстуке, да опять пропадёт надолго. Как-то увидел, что я тут убираю – деньги мне протянул, много денег, да я не взяла. Говорю ему: ты, сынок, ступай и не переживай, прибирать я буду и без твоих денег.

Могила Иконникова действительно была в порядке, бабка держала данное обещание, только памятник был староват, очевидно, у подполковника до него руки не доходили, а может он не считал важным дизайн и красоту, главное для него была память.

– Совсем мало пожил… – Своим сочувствием Кирилл старался развести бабку на разговор об интересующей его персоне. – Кем же он был?

Бабка обрадовалась проявленному интересу, но для неё разговор о «подопечном» не имел важного значения – у неё появился повод почесать языки.

– Приехал он к нам издалека, устроился работать на конюшню… Мужик был неплохой, работящий… Хотя и с хитрецой – проказник! Затем женился тут на одной – местной… – Бабка пробурчала в сторону: – На этой кукушке… прости господи… – Вновь заговорила, повернув голову к парню: – Сын у них родился…

Кирилл сморщился. Это я и без тебя знаю, подумал он, ничем не удивила. Пока оба молчали, глядя на портрет, бабка что-то вспомнила.

– Говорят, он маленьким в лесу жил с волками, – сказала она.

Парень открыл рот, так как становилось интереснее.

– Мать его была травницей, – продолжала бабка, – взяла его собой на сборку трав по опушкам – он у неё к спине был привязан. Ребёнок закапризничал, она его спустила на ноги, на секунду отвлеклась, глядь – а мальца-то и нет! – Лицо бабки приобрело загадочное выражение. – Искали всеми. Леса у них там были знаешь какими – конца и краю нет. Думали всё, живым не найти и от мёртвого наверняка ничего не осталось. – Она наклонилась ближе, будто собиралась посвятить в великую тайну. – А месяца через три егерь на него случайно нарвался. Подобрал и принёс домой – тот живой, невредимый, вот только с тех пор по-волчьи начал разговаривать.

Бабка сочла, что разговор подошёл к концу, наклонилась, чтобы поднять ящик. Кирилл предложил донести – она указала место с наружной стороны забора, куда приходящие выбрасывали прошлогодние венки. Когда она забирала из его рук ценный для неё ящик, вспомнила ещё: