Призрак, осыпанный снегом – 2

– Убери звук в телефоне, – посоветовала она.

Впереди показался приметный гараж. На удачу, по улице никто не шастал. В доме напротив в холодный сезон никто не жил – Инга уже выяснила, поэтому вела себя уверенно: в округе не было никого, кто бы мог заметить, как эти двое, озираясь по сторонам, быстро проходят через калитку одинокой вдовы. Инга бросилась вставлять в замочную щель новоделанный маленький ключик.

– Дай сюда! – Кирилл её отодвинул, так как у неё руках болтался пакет, мешающий делу.

Дверь открылась, и на этом быстрота закончилась. Оба стояли на пороге, прислушиваясь к звукам изнутри и снаружи, боясь сделать шаг. Спланированная операция давно пошла не согласно сценарию – пристроился Кирилл, свалившийся, как ком с горы, тогда и дальнейшее могло пойти не так, как ожидалось.

Инга, отбросив сомнения, шагнула в дом, парень проследовал за ней. Он приоткрыл перед женщиной дверь, ведущую в отапливаемое помещение. Их обзору открылась кухня – всё, как у всех, типичная обстановка. Две двери отдельных комнат были плотно закрыты – привидение должно было находиться в одной из них.

Продвигаясь через кухню, они озирались по сторонам. Обратили внимание, что приборов у одинокой вдовы на столе два – две чайные кружки, две ложки. На одной стороне стола скопились лекарства, несколько видов – Инга взяла в руки коробку, затем другую, третью – на всех препаратах срокам годности пришёл конец. Их стоило выбросить лет восемь-девять назад.

Первой выбрали комнату слева – Кирилл медленно открыл дверь. Это была большая хозяйская спальня с кучей вещей. На заправленной кровати валялась одежда, верх шкафов оказался забит коробками и чемоданами – давно ничего не выбрасывалось, скапливалось и хранилось. Из-за ненужного старья комната казалась слишком мрачной. Бордовые шторы с бахромой прикрывали окна с боков, оставив узкий просвет. На полу был расстелен старый половик в широкую полоску. Здесь пахло пылью. Чтобы не терять драгоценные минуты, Инга показала знаком намерение осмотреть другую комнату.

Тем временем вдова, завидев вдалеке продовольственный магазин, полезла в сумку за кошельком, остановилась. Расстегнула её до конца, проверила все отсеки – кошелька в сумке не оказалось. Сетуя на забывчивость, отругала саму себя, назвав «беспамятной курицей», поздоровалась с односельчанкой, развернулась обратно, чтобы сходить за деньгами домой.

Кирилл напряжённой рукой тянул на себя дверь. Оба забыли про роль, первоначально отводящуюся ему – стояние на стрёме. Их захватил процесс – то, что находилось в этих стенах было куда важнее того, что могло вторгнуться к ним с улицы.

Другая комната оказалась мрачнее предыдущей. Шторы в ней были плотно задёрнуты. Инга включила свет, такой же тусклый, как всё остальное. Как ни странно, но во второй спальне они тоже никого не нашли. Где же она прячется, подумали оба. На письменном столе и тумбочке бок о бок сидели игрушки: зайцы, медведи и всё в этом духе… Постель была разобрана, будто из неё только что вылезли. Коробки с лекарствами лежали и здесь – все просроченные.

Парень начал заглядывать в шкафы, набитые вещами, спустился на колени, чтобы оглядеть, что находится под кроватью, растерялся, не зная где теперь искать. Инга повернулась к нему спиной, тщательнее изучая содержимое шифоньера, перебирая вешалки – именно в этот момент они услышали звук хлопнувшей калитки. Испуг, сковавший тела, пронзил их обоих – кто-то приближался. На фоне общей тишины угадывалась тихая поступь – чьи-то ноги поднимались по ступеням крыльца. Напрягшиеся до предела Инга и Кирилл надеялись, что этот кто-то сейчас постучит, да уйдёт, но звуки говорили о срыве плана – возвратилась сама хозяйка.

У обоих возникло желание спрятаться в любом подходящем месте: за шкафом или под кроватью, но в тот момент, когда Инга закрывала ту самую дверцу шифоньера, в зеркале, что висело в полный рост на этой дверце отразилось оно – явление, ради которого они сюда пришли.

Бледное создание стояло на пороге спальни – той самой комнаты, где провела последние дни та, что стала донором для этого существа. Тут же в замке провернулся ключ, наружная дверь открылась, сразу за ней другая, и в доме возникла немая сцена.

Голубева смотрела глазами удивления, непонимания и волнения – не на покойницу с фарфоровым лицом, скользящую по воздуху, а на чужаков, оказавшихся неизвестным образом в спальне её дочери. Затем она замешкалась, обернулась к выходу, но не двинулась с места. Все потеряли способность к речи, наконец первой заговорила Инга:

– Женщина, не пугайтесь! Оксан Михална… Мы здесь для того, чтобы помочь вам… Мы знаем про ваши беды.

– И какие же у меня беды? – удивилась хозяйка, глядя на непрошенных гостей недоверчиво исподлобья.

Голубева плотно припёрла за собой дверь, подошла ближе к явлению, готовая встать на защиту. Одновременно бегающими глазками она оценивала всё вокруг: не украдено ли чего, не пострадала ли дочка…

– Оксан Михална… – продолжала Инга. – Посмотрите: кто стоит рядом с вами? – Инга будто проводила тест на вменяемость, и женщина его тут же провалила.