Призрак пера [litres]

– Боже, – вздыхаю я. – Разумеется, рано или поздно столкнуться с этой реальностью даже полезно, чтобы научиться осторожности, уметь сразу же различать, кому можно доверять, а кому нет, набрать свой багаж подобных знаний, натренировать проницательность – потом это окажется полезным и даже необходимым, когда в университете энергичная подруга позовет с собой в какое-нибудь такое место, если не хуже. – Взгляд синьоры Коссато на какое-то время теряет фокусировку, будто подобная вероятность ей до этой секунды и в голову не приходила. – Но, разумеется, поход в одиночку за тренировку точно не зачтется, это чистое безрассудство и все. Поэтому, повторю, вы меня успокоили, сказав, что запретили Моргане туда идти. Более того, поверьте, мне очень жаль, что я могла предположить иное.

Улыбаюсь.

Из уголка Морганы и Лауры не доносится ни звука.

Синьора тоже улыбается, пожимая плечами, будто скромно отказываясь от моих комплиментов своим материнским талантам.

– Конечно, было бы совсем другое дело, если бы с Морганой пошла я, тем более что мне все равно придется быть там по работе… – произношу я. По воздуху проходят вибрации, показывающие, что мои слова оценила не только Мать года, но и девочки, чьи антенки-усики вдруг оживились, прислушиваясь. – Вообще-то, если подумать… – Притворяюсь, что размышляю. – С учетом обстоятельств, если Моргана заглянет ко мне чуть пораньше, скажем, в девять, а потом согласится вернуться домой к половине первого, максимум к часу ночи, я могла бы в самом деле взять ее с собой…

– Почему бы и нет? – осторожно произносит синьора Коссато, наконец отмерев. Теперь мне явно видится ее внутренний Брейгель. Только что получив титул Идеального Родителя, она чувствует, что может больше. Может даже стать Самым Любимым Родителем, Самой Сильной Мамой, которая относится к дочери с доверием, которое та заслуживает, показывая, что не поддается страхам и предубеждениям и даже может Взвешенно и Разумно принимать Отважные Решения.

Всю эту картину у нее в голове нарисовала я, но она этого никогда не заметит.

– Я хочу сказать… если вам все равно туда идти и если Моргана вам не помешает, почему нет? Я была бы даже рада, если бы она могла получить определенный опыт, научиться справляться с ситуацией не только в безопасных условиях, – объявляет она тоном из учебника «Как стать идеальным педагогом», повторяя все то, что я только что ей внушила.

Я поворачиваюсь к притихшему углу.

– Если Моргана не против пойти со старушкой вроде меня, с которой точно придется весь вечер скучать… – Глаза Морганы и Лауры не только вернулись в орбиты, но и сияют, точно неоновая вывеска. На которой, в частности, значится:

«ПРОСТИ, ЧТО МЫ В ТЕБЕ СОМНЕВАЛИСЬ, ТЫ ГЕНИЙ, ТЫ НАША БОГИНЯ, ОДИН ТВОЙ ЗНАК – И МЫ СДЕЛАЕМ ВСЕ, ЧТО ЗАХОЧЕШЬ».

Слишком длинная вывеска.

Перебарщиваете.

Мне только что удалось убедить недоверчивую представительницу среднего класса отпустить свою дочь на ночь в клуб с репутацией хуже некуда вместе с совершенно незнакомым человеком неизвестного рода занятий, который на двадцать лет старше ее дочери и выглядит как персонаж Тима Бертона.

Ладно, чего уж там.

– Что ж, тогда жду тебя у себя в девять. И, пожалуйста, не опаздывай. Помни, что для меня это не развлечение, а профессиональный долг. – Прощаюсь с хозяйкой дома, незаметно подмигиваю девочкам, которые с трудом сдерживаются, чтобы не завопить от радости, и откланиваюсь.

Моргана догоняет меня на лестничной площадке под официальным предлогом поблагодарить.

– Ты пожертвовала собой ради меня! – шепотом восклицает она, чтобы мама не услышала. – Спасибо, спасибо, спасибо! Ничего, что ты потратишь на меня свой субботний вечер?

– Малышка, ты не поняла. Я, скорее всего, смогла бы убедить твою маму отпустить тебя и одну. Дело в том, что в одиночку в эту чертову дыру я бы тебя сама не пустила.

Глава 15. Комфортнее самой с собой

Добравшись до своей квартиры, звоню Риккардо.

– Пока не забыла, если у тебя на вечер субботы есть какие-то планы на двоих, перенеси их, потому что я занята.

– У тебя любовник? А нельзя поехать к нему в будни? – шутит он. – Хорошо, а серьезно, чем ты собираешься заняться?

– Ты не поверишь, – вздыхаю я.

Мой пересказ Риккардо слушает с любопытством и добродушным поддразниванием. Смейся, смейся. На самом деле ты бы аплодировать мне должен. Разве это не героический поступок – спасти невинную пятнадцатилетнюю девушку от родительского удушения? Я же настоящая поборница свободы, вот кто.

Теперь уже и я смеюсь.