Призрак Риаведи

Нет, мерзавцам надо отдать должное: Терезу старались окружить заботой. Был и чай под пледом, и теплые ванны с лепестками, и прогулки под зонтом, и вкусняшки среди ночи за двойные чаевые курьеру. И стоическое терпение к ее бесконечным капризам. У Маэдо оно порой давало трещину, он собирался и уходил домой либо сажал Терезу в машину — в зависимости от того, где они находились. Мол, у тебя есть муж, ему мозги и ешь. Столь прямо он не выражался, щадя обнаженные нервы беременной женщины, но явно подразумевал. А у Ильтена не было плацдарма для отхода и перегруппировки. Как она его изводила! Теперь, по прошествии времени, ей было стыдно за это, но тогда управиться со шквалами настроения и бурями эмоций не могла и не хотела. Гормоны, помноженные на характер — страшное сочетание.

Но в том, что Ильтен и Маэдо считали важным, они оставались непреклонны. Никакой опасности, никакой тяжелой работы, никакой работы вообще, и домашней в том числе. Под запретом тяжелая пища, сквозняки, горячая вода, холодная вода… Сексу — твердое нет. Тереза пыталась пожаловаться врачу, которого Ильтен приглашал чуть ли не каждую декаду. Врач сделал круглые глаза, что было заметно даже под очками. Как можно спорить с мужем? Его слово — закон. К концу ее беременности он, не желая постоянно испытывать на себе ее гнев, вынужден был скорректировать свою позицию: спорить с супругом в целом позволительно, если он не против… Но в серьезных вещах муж всегда прав. Тем более — в вопросах секса.

В общем, Тереза тосковала. Взялась наводить порядок в квартире — Ильтен тут же хватает за руки: нечего возиться с пылью и хламом! Прошлась до магазина одежды — Маэдо выговаривает: как можно тащиться пешком через весь город, когда есть такси, а на крайний случай — автопарк службы охраны безопасности? Запросилась на курорт: если все равно ничего делать нельзя, хоть на теплое море съездить — там, небось, бездельничать приятнее. Совершенно безобидное желание, которое оба в один голос объявили безумным: а вдруг утонешь? а ну как простудишься? а если в дороге станет дурно?

Ильтен честно пытался развлечь жену. Придумал ей безопасное занятие: ходить по музеям, знакомиться с культурой Тикви. Приятное с полезным, так сказать. Но сопровождать ее он мог только по выходным. Они посетили исторический и художественный музеи, на этом выходные кончились. Маэдо тоже был занят, но у него имелся административный ресурс: два подчиненных были усажены в машину с мигалкой вместе с Терезой с наказом возить ее по всем музеям города. И тут неожиданно кончились музеи. Ноккэм — отнюдь не крупный населенный пункт и не древний исторический центр. Последний музей, где они побывали — после получасовых препирательств сопровождающих о том, можно ли вести туда беременную женщину, — оказался музеем алкогольных напитков. В виде исключения Тереза признала правоту несчастных копов, на которых только что слила негодование по поводу дискриминации беременных женщин. Этот музей ее просто выбесил: столько экспонатов, и ни один не продегустируешь! В итоге на головы сопровождающих выплеснулось еще и раздражение.

— И что мне теперь делать? — капризно вопросила Тереза.

До следующих выходных Ильтена было далеко, к тому же музеев в Ноккэме больше не осталось. Но в службе охраны безопасности выходные по скользящему графику. Маэдо взял сразу четыре и повез Терезу в столицу.

Центральный город Т5 зовется Синиэл. Самый большой населенный пункт планеты — более двухсот тысяч жителей. По меркам Т1, так себе городишко. Впрочем, мегаполис, в котором они с Ильтеном жили на Т1, был всего лишь миллионником. В Тикви вообще мало народу.

Маэдо снял номер в гостинице в самом центре. Днем они гуляли — не только по музеям, но и по улицам. В Синиэле было теплее, чем в Ноккэме, хотя располагаются они практически на одной широте, Ноккэм восточнее Синиэла. Просто их разделяет горный хребет, не пропуская на западную сторону ни ветров, ни осадков, которые выпадают, разумеется, с восточной стороны. Погода радовала, в ресторанах кормили хорошо, парки были красивы, а музеи интересны. Ну, по крайней мере, Терезе: в музеях живописи и скульптуры Маэдо скорее исполнял долг спутника, чем получал удовольствие. Зато потом Тереза затащила его в музей военной техники — а он еще поначалу сомневался, стоит ли беременной женщине… Когда пришла пора уезжать, Тереза сказала, что это был лучший из всех посещенных ими музеев, и Маэдо искренне согласился.

И все же, несмотря на много хорошего, столица Терезе не понравилась. Не было в ней неприкосновенных уголков древнего, характерных для исторически значимых городов Земли. И милой провинциальности, свойственной иным городам, не попавшим в почетные списки культурного наследия, тоже не было. В Ноккэме она чувствовалась, а тут — нет. Красиво, но и всё. Архитектура Синиэла приближалась к стандартам Т1, явно целенаправленно равняясь на Центр, а Тереза не любила Т1.

— Не хотела бы я здесь жить, — заявила она.