Призрак в храме

— Ли Ку художник, ваше превосходительство. Предпочитает пейзажи. Рисует их целыми днями, больше, чем люди хотели бы купить. Сами подумайте, кому нужны эти современные пейзажи, мой господин? Ведь горы можно видеть бесплатно каждый день прямо за городом. Если бы речь шла о старинных картинах, тогда...

— Где живет господин Ли ?

— Недалеко отсюда, ваше превосходительство, на улице возле Колокольной башни в старом, заброшенном доме. Да, теперь я вспоминаю! Шкатулка была в корзине со старым хламом, от которого господин Ли пожелал избавиться. Все было страшно грязным. Если бы господин Ли заметил этот прекрасный зеленый нефрит на крышке... — Он усмехнулся беззубым ртом, однако тут же поспешно добавил: — Но я за все хорошо заплатил, ваше превосходительство! У брата господина Ли есть лавка золотых и серебряных изделий, не слишком большая, но... я хотел сохранить хорошие отношения с семьей Ли. Может быть, когда-нибудь мне придется иметь дело с господином Ли Маем...

— Если у Ли Ку такой преуспевающий старший брат, то почему же он живет в нищете? — спросил судья.

Старик пожал худыми плечами.

— Говорят, они поссорились в прошлом году. Ваша честь знает, как бывает в наши дни, — люди перестали понимать, что отцам и сыновьям, старшим и младшим братьям нужно держаться вместе. Я всегда говорил...

— Понятно. Вот деньги. Нет, не надо заворачивать.

Судья положил нефритовые браслеты в рукав. Выйдя на улицу, он сказал Ма Жуну:

— До Колокольной башни всего десять минут. Раз уж мы здесь, навестим и господинаЛи Ку.

Они пересекли главную улицу и обошли Колокольную башню. Бронзовая поверхность огромного колокола, висящего на покрытых красным лаком балках, тускло поблескивала. В колокол били каждое утро на рассвете, чтобы будить жителей. Услужливый водонос указал им на деревянный дом, похожий на барак, где, похоже, жили мелкие торговцы.

Входная дверь была из простых досок, трещины кое-где небрежно заделаны. Окна по бокам от двери закрыты ставнями.

— Не очень-то богатый дом, на мой взгляд, у Ли, — заметил судья, постучав костяшками пальцев в дверь.

— Ему следовало бы стать торговцем древностями, — съязвил Ма Жун.

Послышались тяжелые шаги, кто-то отодвинул засов, и дверь отворилась.

Высокий, небрежно одетый мужчина внезапно отшатнулся.

— Кто... что? — заикаясь, произнес он, поскольку явно ожидал увидеть какого-нибудь торговца.

Судья Ди спокойно рассматривал худое лицо мужчины с маленькими черными усиками и большими, настороженными глазами. Длинное коричневое платье, испачканное красками, висело на нем свободно, черная бархатная шапочка была потертой.

— Вы господин Ли Ку, художник? — вежливо спросил судья. Когда тот молча кивнул, он продолжил: — Я судья Ди, а это мой помощник Ма Жун. — Заметив, что лицо Ли побледнело, он любезно добавил: — Это совершенно неофициальный визит, господин Ли! Дело в том, что я интересуюсь пейзажами и слышал, что вы мастер в этом деле. Совершая сейчас утреннюю прогулку, я решил заглянуть к вам и посмотреть ваши работы.

— Большая честь, ваше превосходительство! Воистину, большая честь! — торопливо сказал Ли. Но тут его лицо вытянулось. — К сожалению, мой дом сейчас в ужасном состоянии. Мой помощник не пришел вчера вечером. Он всегда делает уборку. Может быть, ваше превосходительство могли бы зайти после...

— Ничего страшного! — весело ответил судья и вошел в темную прихожую.

Художник отвел их в большую заднюю комнату с высоким потолком, тускло залитую светом, падавшим сквозь два широких окна, затянутых грязной бумагой. Он пододвинул ветхий стул с высокой спинкой к столу посреди комнаты, а Ма Жуну предложил бамбуковый табурет.

Ли подошел к столу у стены, чтобы приготовить чай, а судья окинул взглядом беспорядочно разбросанные бумажные и шелковые свитки и вазы с кистями на столе. Краски в тушечни-цах засохли, покрывшись потрескавшейся коркой, а на камне для растирания туши лежал тонкий слой пыли. Художник, очевидно, только что завтракал, потому что на краю стола стояла треснувшая чашка с недоеденной рисовой кашей, а рядом с ней лежал кусок промасленной бумаги с горсткой соленых овощей.

На стене слева висели десятки черно-белых пейзажей. Некоторые из них показались судье весьма достойными. Но, повернувшись, чтобы посмотреть на свитки, вывешенные на противоположной стене, он нахмурился. Там были изображены буддийские божества. Не бесстрастные и прекрасные боги и богини старого буддизма, а полуобнаженные, свирепые демоны позднейшего эзотерического направления. Устрашающие многоголовые и многорукие фигуры, чудовищные лица, закатившиеся глаза и широко раскрытые рты, связки отрубленных голов. Некоторые из демонов сладострастно сжимали в объятиях богинь. Эти картины были выполнены в ярких красках с обильным использованием золотого и зеленого цветов.

Когда Ли поставил на стол две чашки с чаем, судья заметил:

— Мне нравятся ваши пейзажи, господин Ли. В них видно стремление достичь высокого искусства наших старых мастеров.

Художнику это польстило.