Призраки балета

– А я так думаю, это муж ее! Или Тайфун наш! Цветик, ты случайно не?..

– Тайфун нормальный парень, не мог он! Я с ним почти каждый день общаюсь, он по-английски говорит…

– Нелли, я тебе уже говорил: у меня с ней не было ничего.

– Ой, да ладно, Цветок, а то мы не видели! А ты, Ром, чего бы понимал в нормальных парнях. По-английски говорит – так сразу нормальный. Вот лично ты ее не убивал – это я понимаю!

– Он как раз мог, слушайте! У него мотив есть: чтобы наша постановка провалилась на фиг! И меня бы выгнали, а он свой триллер с маньяком бы сделал – как вам версия? Убить ее не мог только я, – радостно развлекался Гинтарас, – ну, и Игорь, пожалуй. Ибо сами мы не местные! А вы, все остальные, запросто! Вот у кого, к примеру, на тот день алиби есть, а?

– У меня! Мы с Цветаном твой фильм смотрели.

– А это еще доказать надо, когда и где вы его смотрели! Ниночка вон наша сразу сказала, что вы друг друга покрываете.

– Лизочка, а вы, интересно, где были, а? И чем занимались ваши родители до семнадцатого года?

– Лиза вне подозрений! Тот, кто так готовит, убить не может, вот! По определению!

– Типа «гений и злодейство», что ли? А ты сам где был, расскажи-ка нам! Подайте нам ваше алиби! На блюдечке!

– Какие, к черту, алиби, ребят, вы серьезно, что ли?! Обалдели совсем! Давайте лучше выпьем еще! А то завтра прогон…

– Ой, я тебя умоляю, только не об этом! Налей лучше, правда! Пошло оно, это «Лебединое», у нас… антракт! Имеем мы право расслабиться или нет, в конце концов?!

– Вон Эльдар тащится, я в окно вижу! С цветами, между прочим, как порядочный. А где же его мадам?

– Может, приболела, на наше счастье? Хотя дождешься от нее, пожалуй!

– Сейчас я ему тарелку принесу… Нель, там еще тарелки есть?

– А черт их знает! Брось ты с этой посудой возиться. Пойду открою… Цветик, ты тут все знаешь, можешь, сходишь за вином еще?

– И сигарет тогда прихвати!

– С днем рождения, Нелечка! Это тебе… Нина сейчас подойдет, ей родственники позвонили… спасибо, Лиза… Игорь, одну выпью, не больше, здоровье уже не то, сам понимаешь! Ну, что я вам скажу!

– Что такое?

– Оказывается, Пелин нашу маньяк убил! Говорят, еще одну девушку так же точно в подъезде задушили. Вот такие дела.

– О, только мы собрались алиби проверять! Так что, выходит, наши все ни при чем?

– Точно я, конечно, не знаю, все может быть…

– А кто вам сказал?

– Ну… есть у меня источники…

– Он же тут сто лет в тылу врага! Штирлиц просто! И жена у него «русская пианистка»! Радистка Кэт!

– Ну, Штирлиц не Штирлиц, – довольный всеобщим вниманием, Эльдар явно наслаждался ситуацией, – а информация к размышлению точная. Так что мы можем вздохнуть спокойно.

– А чего нам вздыхать, если мы ее все равно не убивали?

– А вот это неизвестно! Я бы тебя, Нель, в первую очередь заподозрил, ты же ее терпеть не могла, скажешь: нет?

– Ничего я не скажу! Ее, если уж на то пошло, все терпеть не могли… Рината вон ее муж чуть не убил, Ротбарта она бросила, Эролу принялась глазки строить… из-за нее, между прочим, все и узнали, что он голубой!

– Нет, все-таки жалко ее, способная такая девчонка была! И ведь молодая совсем!

– А я и не говорю, что не жалко… Лиз, оставь ты это все!

– Да я только на кухню отнесу… как потом чай пить? У меня основной инстинкт домохозяйки! И звонят, по-моему…

– Да никто не звонит, Нину я из окна увижу, кто еще может звонить?! Ринат, включи музыку, а?

На кухне было жарко, еще жарче, чем в комнате, и Лиза пожалела, что надела такой свитер и вдобавок майку с лайкрой под него. Она быстро забежала в ванную, сняла свитер, с наслаждением стянула плотную майку и постояла несколько секунд, не одеваясь, чтобы остыть.

Ей снова показалось, что позвонили, и она поспешно надела свитер, прошла в прихожую, сунула майку в лежащую там сумку, прислушалась и на всякий случай открыла дверь.

– О, я думал, меня уже не пустят! Хотел по телефону звонить.

– Извините, Цветан, никто не слышал звонка. А я на кухне была… заходите.

– Спасибо, что услышали, – улыбнулся Цветан и вошел в полутемную прихожую. – Здравствуйте, Лиза, или что надо говорить? – наклонился он к ней.

– Наверно, здравствуйте – еще раз! – засмеялась она.

По сложившемуся в балетном мире обычаю Лиза потянулась губами к его щеке – смешной, никому не нужный ритуал, когда поцелуй остается где-то в воздухе, не затрагивая на самом деле ни щек, ни душ. Так делают все по десять раз в день, независимо от эмоций и взаимоотношений, так принято – проще сделать то же, не задумываясь, чем не сделать, придав этому какой-то смысл.

Но легкого полувоздушного прикосновения не получилось.