Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

Кроме того, я принял участие в пуске разведчиков за сторожевое охранение за Ригой. Производилось это следующим образом: в районе расположения дивизии, насколько помню, каких-то сибирских стрелков, собирались в штабе люди, предназначенные к выпуску за сторожевое охранение. Все они были из жителей местностей, занятых противником, тут были и старики, и молодые, и женщины c детьми, и мальчики, и девочки. Всем им давалось одно задание: перебежать к противнику, разведать его расположение, численность и названия войск и возвратиться обратно. В обеспечение их возвращения из семьи шел кто-либо один, муж или жена и т. п., кроме того, ничего из своего домашнего скарба брать не разрешалось, равно и ценных вещей. Им приказывалось: перейдя через наше сторожевое охранение ночью, остановиться и выждать наступления утра, когда при свете дня идти по дороге к противнику открыто и все время махать белым платком или тряпкой, и, дойдя до неприятельского расположения и будучи задержанным, объяснить, что они из такого-то селения и перебежали потому, что их муж или жена умерли и они решили вернуться.

Собрав человек 5–6, я отправился с соответствующими пропусками в сторожевое охранение, где темной ночью в дождь вывел их за таковые версты на 1½ и, распустив их вечером, приказал поступить согласно указаний, а сам возвратился обратно. Опускаю поездку по шоссе по направлению к Двинску, по реке Двине под огнем неприятеля и возвращения обратно в Ригу, как не имеющую значения. По выполнении поручения возвратился в Петербург и далее в Кронштадт.

Обследование городов Вольмара, Феллина и Вендена

Обследование городов Вольмара, Феллина и Вендена, произведенное мною в октябре 1915 года по поручению штаба главнокомандующего Северным фронтом, куда в это время уже был назначен на должность начальника штаба генерал-майор Бонч-Бруевич, не представляет особого интереса. Те же бароны, то же угнетение населения с некоторыми оттенками, те же отношения с администрацией и та же неприязнь ко всему русскому. Лишь в городе Феллине мне пришлось столкнуться с личностью, которая обратила мое внимание. Это был полицейский пристав, некто барон Кордо, запасной корнет лейб-гвардии Конного полка, который вел открыто агитацию в пользу Германии, ругая и глумясь над всем русским. Радовался поражению русских войск, особенно поражению Варшавы, говорил, что скоро будет занята и Рига, и весь Прибалтийский край будет присоединен к прусской короне под главенством Вильгельма II, их природного государя, и все революционеры, смутьяны и русские попы будут перевешаны, и что он сам примет с удовольствием участие в карательных экспедициях, которые необходимо провести в Феллине и уезде для окончательного искоренения тех элементов, которые производили беспорядки в 1906 году и этих местностях. Обо всем замеченном были составлены доклады, насколько помню по каждому городу, и представлены в штаб. Результаты мне неизвестны.

Вызов в Псков и доклад генералу Рузскому

В начале ноября месяца 1915 года я был вызван телеграммой начальника штаба северного фронта генерал-майора Бонч-Бруевича в Псков, прибыв куда, мне было сказано, чтобы я приготовился к личному докладу генералу Рузскому[126], который выразил желание выслушать меня с целью ознакомления с общим положением Прибалтийского края, и особенно Балтийского флота, в отношении как военного шпионажа, так и в политическом и экономическом отношении.

Вечером я был вызван начальником штаба, с каковым вместе я прошел на квартиру к генералу Рузскому. В квартире я застал выходящими от него контр-адмирала Русина[127] и капитана I ранга и, прождав 10 минут, был введен генералом Бонч-Бруевичем к главкому. Генерал Рузский был болен и принял меня в постели, сказав мне, что он вызвал меня с целью ознакомления с положением в Прибалтийском крае и флоте, он предложил мне приступить к докладу.

Я, суммируя все наблюдавшееся мною в течение времени с мая по ноябрь месяц 1915 года, изложил ему в виде общего обзора следующее. Обрисовав детально все, что мне пришлось наблюдать на островах и прибрежной полосе, как это уже изложено мною выше в главах об Аландских островах, Пернове и Риге, я сказал, что борьба с военным шпионажем в Прибалтийском крае до тех пор будет бессмысленна и безрезультатна, пока не будут ликвидированы главные пособники и покровители, немецкие бароны и графы, помещики и их ставленники, и их служащие, германские подданные, проживающие до сего времени в имениях у самой Риги. Пока не будет вырвана с корнем эта тысячеголовая гидра железной, твердой рукой, борьба будет безуспешна и не приведет ни к каким результатам.