Призраки осени

– Господь любит сирых и убогих! – вещал капеллан Моррет. – Безногих, трусливых, уродливых. Бог не дал им счастья, но жизнью наделил в избытке. Кому надоело тянуть лямку? Обрыв в ста ярдах за монастырем. Сигайте вниз и постарайтесь не забрызгать собой тропинку. Ослы боятся запаха крови, а больше никакая тварь не полезет на эту верхотуру.

Солнце вставало над горами ослепительным палачом. Утром оно раздирало глаза послушников и вытаскивало из сна, днем надевало на головы терновый венец соли и пота и полосовало лучами, а ночью оставляло на расправу морозу.

Кельи вырезали прямо в скале, дверей они не имели.

Здесь не водилось кроватей и одеял. Спали вместе по десять человек в одной тесной, кашляющей и сопящей куче.

Не было ножей, вилок, полотенец и сахара.

Работали по шестнадцать часов в сутки. Били колодцы, искали воду, возили землю из долины, возделывали грядки на граните, присыпанном горстью почвы. Вырубали новые кельи. Укладывали отбитый камень в длинную изогнутую стену. Она поднималась до колена взрослого мужчины и росла медленно.

Раз в неделю кипятили бочку воды, разливали по ковшам и мискам, скребли обритые макушки, изнывая от отсутствия мыла. Безуспешно гоняли вшей и клопов.

Среди послушников встречались разные портреты: беглые рабы, дезертиры, грабители, золотоискатели и расстриги. Всего около сотни. Но чаще прочих встречались калеки, как Ньютон. Немой, с отнявшимися руками, он не чувствовал себя кашей в облике человека среди всего разнообразия людских обломков, населявшего монастырь.

– Кто сказал, что Бог помнит тебя?! – громогласно противоречил себя капеллан. – Да ему плевать! Важно, чтобы ты любил его, невзирая ни на что! Бог – твой враг. Он лишил тебя прав и человеческого облика. А ты не иди на поводу у чувств. Месть – призвание слабых и целых. Ты – кусок человека, пока не найдешь своей части в ком-то другом.

Капеллан Моррет муштровал их, как солдат, готовящихся к войне. Служба вколотила в него незыблемые законы и правила. С рассветом – подъем. Разбудить тело – значит разбудить душу. Завтрак – каждому. Обед – только тем, кто выработал норму. Вместо ужина – молитва. Перед сном – три поучительные истории, каждая – от нового человека.

Рэндж благодарил судьбу за молчание. Он не хотел делить свою жизнь ни с кем. Единственное орудие труда – его ноги работали на благо общины каждый день. Обычно он месил ими густое кукурузное тесто. Реже готовил цементную смесь.

Дни сплющивались друг о друга и растекались грязью под ногами. Ньютон скрипел зубами во сне и питался местью.