Призраки осени

– Бог не твой! – поучал капеллан, заставляя послушников отжиматься и приседать. – Мой! Заслужить Бога может каждый, вот только не всякому он уперся вот сюда, – Моррет стучал кулаком в грудь, – острием копья и сказал: «Иди вперед, куда ни открою дорогу. А поведу в ад – прикрой глаза от пепла, завяжи рот от дыма, заткни уши от воплей мучеников и следуй за мной!»

Строгий внутренний устав гласил: все – одинаковы! Новичков учили мириться с любым человеком, уважать его историю и делить хлеб. Преломление хлеба возвели в ранг важнейшего ритуала. Подчинялись даже самые буйные головы. Рэндж однажды стал свидетелем бунта. Капеллан расстрелял троих сцепившихся послушников, которые не отозвались на его крики. После чего приказал изрубить тела отступников на куски и скормил их свиньям. Заставил каждого бросить кусок мяса в хлев.

– Ты пришел сюда за местью, – кивал капеллан, разминая бессильные руки Ньютона. Моррет знал послушников в лицо и раз в неделю проводил по несколько минут с каждым, находя для любого искренние слова. – Молить Бога об огненном мече и крыльях, полных яростного света за спиной.

Рэндж не пытался даже мычать.

Из пары дюймов земли за спиной капеллана проклюнулись первые зеленые ростки.

– Тот, кто сделал это с тобой, достоин любви и жалости больше, чем смерти, – вещал Моррет, безжалостно щипая кожу на его ладонях. – И уж тем более не мешай сюда Бога. Дела ему нет до твоей мелкой грязной мстишки.

Капеллан Моррет регулярно покидал монастырь и возвращался с новым обозом человеческого хлама. Иногда он пропадал на две недели, а то и на месяц. В его отсутствие монастырь жил заведенным укладом. Выскочить из колеи заученных дел означало убить новую жизнь в зародыше.

В январе Моррет надолго исчез.

С первыми лучами весны капеллан вернулся. Без ослов и повозки. Один. С тремя дырами в спине. Он упал на руки своей калечной паствы и выдохнул, разбрызгивая веер кровавых капель:

– Идут… Бог с вами… Бейте тварей…

Кода наживки

В одиночку Линк вскарабкался бы по стене в два счета.

Но приходилось учитывать интересы супруги. Она уже не дышала. Линде и прежде приходилось лишь имитировать этот процесс, но теперь притворяться стало незачем.

Чудовище знало, как выглядит со стороны. Горбатое, спеленатое ночью, с длинным полиэтиленовым хвостом, оно ползло вдоль водосточного короба, задевая подоконники.

На уровне второго этажа они оборвались.

Линк лежал на клумбе, чувствуя, как в спину неровно втыкаются какие-то кости Линды, и беззвучно проклинал свои кривые руки и ловкого убийцу. О, этот тип поплатится! Сколь ни важна миссия Линка, он найдет время и силы, чтобы поквитаться с ублюдком. Дважды! Два раза тот обрывал его планы. Линк не любил чужую удачу.

Зарядил суетливый дождь.

Линк сцепил крючки и убил мысли, как сложится, если он ошибся. Дело протухло и отползло на третий план. Сейчас главное – поглубже вбивать пальцы в выбоины в кирпичной кладке и стараться не уронить Линду.