Призраки Припяти (СИ)

Правда кулак Ефрема, оказавшийся просто чугунным, омрачил мою радость. Я не стал оказывать никакого сопротивления и очень близко познакомился с его гневом. Вполне приемлемая плата за то, как я поступил с его дочерью.

Впрочем, потом мы пили самогон и батюшка, надравшись, трепал меня за плечо и благодарил за то, что я научил его дочурку уму-разуму. Я узнал, что Даша обвенчана с каким-то очень хорошим парнем из соседнего села.

Она догнала меня днем. Довольная и счастливая.

— Я нашла тебя! — крикнула она издалека. — Думал, уйдешь?

Я стоял, хмуро глядя на приближающуюся девушку. Так вот. Сбежала. Не послушала, обманула отца. И моего отказа не приняла.

После ночного происшествия я был ужасно зол. Я чувствовал себя неважно, уже устал, рюкзак казался неимоверно тяжелым. И тут еще эта напасть!

— Да не смотри ты на меня так, — Даша приветливо хлопнула меня по плечу и погладила завилявшего хвостом Лиса. — Я же сказала, что пойду с тобой.

— Что же, — недобро улыбнулся я, — еще как пойдешь. Ты мне с самого начала понравилась, но там был твой отец…

С этими словами я достал пистолет.

— Эй, ты что?! — вскрикнула Даша и попятилась.

— Ручки давай, — я поманил ее пистолетом и другой рукой вытащил из брюк ремень. — Тут в лесу есть отличное место для привала, мы с тобой полежим, пообщаемся.

Она побледнела, руки девушки задрожали.

— Мой отец тебе жизнь спас, — едва слышно пробормотала она.

Боже! — воззвал я мысленно к небесам. — Ты знаешь, я не хочу ничего дурного, кроме как научить уму эту чертовку! Надеюсь, Ефрем поймет меня.

Хотя, скорее всего Даша ничего не расскажет отцу, когда спасется от жуткого маньяка.

— Не спас он меня, — поправил я девушку, — а помог. Так я отплатил ему добром, денег с лихвой оставил. Теперь мы квиты, а вот с тобой у нас отдельный разговор, Дашуля.

Я сам шагнул к девушке и, не церемонясь, стянул ей руки ремнем, потом потащил за собой.

— Попробуешь сопротивляться или кричать — убью, — нехорошо пообещал я. — Попробуешь убежать — найду, у меня собака — и ты пожалеешь…

Я знал: это сильно напугает ее, но не лишит осознания того, что побег — единственный шанс на спасения. Даша была не из тех, кто от страха покоряется происходящему.

Мы долгое время шли молча и вскоре вошли в перелесок. Я держал пистолет чуть отведенным в сторону, так, на всякий случай. Девушка то и дело спотыкалась, словно бы ей стало дурно, по щекам ее текли слезы. Мне было больно на это смотреть. Хотелось объяснить ей все, извиниться. Но я терпел. К обеду я совсем выбился из сил и решил, что пришло время отдохнуть. Выбрав сухое место между двумя березками и елкой, я сбросил рюкзак и заставил девушку сесть, дернув за ремень, стянувший ей руки.

— Лис, сторожи, — больше для вида велел я. Пес тут же уселся рядом с Дашей и благодушно посмотрел на нее. Он явно недопонимал, что происходит.

Я разложил одеяло, достал банку тушенки. Даша с трепетом наблюдала за моими действиями.

Съев консервы и не предложив их девушке, я сжал пистолет поудобнее, чтобы Даша не смогла его у меня вырвать, и устроился на одеяле.

— Я ща немного посплю, — сказал я девушке доверительным тоном, — отдохну, чтобы быть в форме, а потом мы с тобой покувыркаемся.

— Пошел к черту, ублюдок! — прошипела мне в ответ Даша. Не обратив на ее слова никакого внимания, я улегся и стал наблюдать за девушкой из-под полу прикрытых век.

Минут десять все было тихо — девушка ждала, когда я засну наверняка. Потом она осторожно пошевелилась, проверяя ремень, стянувший ее руки. Видя, что я не шевелюсь, она стала зубами развязывать затянутый узел и вскоре освободилась, погладила Лиса, который, развесив уши, лег к ее ногам. Ну, как же, как же! Девушка, которая кормила и вычесывала колтуны, не может быть врагом. Дундук!

Помедлив, Даша осторожно встала и шагнула было ко мне, но тут Лис почуял неладное и, приподняв голову, заворчал. Даша застыла на месте, а потом осторожно и медленно стала отдаляться от места нашей стоянки. Через двадцать минут я позволил себе проснуться, зная, что чертовка уже очень далеко. Отдохнув еще с полчаса, я собрался и пошел дальше, понимая, что месть вполне возможна, если Даша решит все рассказать отцу…

Мне чудом удалось уйти. Два километра нас с Лисом гнали прочь камнями. Несколько осколков угодили мне в спину, пронзая болью. Я чувствовал себя словно побитая собака. Вот и помогай людям после этого!

Вечерело, и накрапывал дождь, я остался без еды и лекарств, мою участь завидной язык не поворачивался назвать. Погоня загнала меня в старые песочные карьеры, но вроде отстала. Видимо, все дело было в том, что подошла ночь. Никому не охота мотаться ночью под дождем, разыскивая какого-то парня, чья вина толком и не доказана.

А я всего-то спас от смерти женщину, которую убивали на лесной дороге трое падонков… Минули сутки с тех пор, как я ушел от Ефрема. Я чувствовал себя намного хуже, отдыхать бы мне, лежать, так нет, я все куда-то иду.