Призраки прошлого

– Да нет, чего уж там, – Сэм вдруг тяжело вздохнул. – Я родился и вырос в Арканзасе, на ферме. Там, правда, маленькие хозяйства загибались одно за другим, но мои отец и мать работали как проклятые, и мы кое-как держались на плаву. Они в свое время хотели быть настоящими американцами. Как мои дед и прадед. Они презирали тех уродов, что живут в гетто на пособия и только и могут, что курить всякую дрянь. А я понимал, что просто так, сидя на заднице ровно, мы ничего не добьемся. Ну, потрепыхаемся еще сколько-то, а потом все равно разоримся. Знаешь, как я не хотел этого! Не хотел, чтобы мои родители окончили жизнь в доме престарелых, а сестры обкололись наркотой и пошли на панель. Это моя семья!

Лисицын кивнул. Мировоззрение сержанта отличалось от среднеамериканского, но русскому было хорошо понятно.

– И что дальше?

– Дальше… Скопил кое-как денег. Закончил колледж. Работал в Техасе и на Аляске, в Венесуэле бывал. Нефть – это тяжелые, но большие деньги. Потом… В общем, набил лицо одному уроду. Тоже из наших, в смысле из орков. Только у него был богатый папа, и сидел мальчик в совете директоров. Был взрыв, погибли мои товарищи. А он стал дело проталкивать так, что они сами виноваты. Хотя это с подачи менеджеров экономили на чем можно и нельзя…[9] В общем, не сдержался. Дело замяли, но я вылетел с работы, как это у вас говорят, с волчьим билетом. Вот и завербовался в армию, благо спортом занимался, да и образование у меня было. Пусть не какого-то престижного университета из «Лиги Плюща»[10], зато настоящее, честно заработанное. Благодаря ему быстро дошел до сержанта. Это было несложно. У нас такие олухи порой приходили. Стопроцентные американцы, белые парни, не умеющие ни читать, ни писать, только в видеоигры целыми днями рубиться, – и тут же, без перехода, зло процедил: – Знаешь, что мне не нравится?

– Чего?

– Да того, насколько предсказуемо место нашей стоянки.

Лисицын оглянулся – и вздохнул. Конечно, предсказуемо. Особенно если организовать проблему с колесом. И если знать, насколько местные орки любят лезть, куда не надо, но есть шанс что-то спереть. Тогда легко просчитать и что они здесь надолго задержатся, и что придется организовывать ночевку, и даже предугадать место остановки. Самое удобное, что уж там.

– Умеешь ты настроение поднять.

– Умею… Самое паршивое, что на этих, – Сэм презрительно махнул рукой в сторону «Урала», рядом с которым группа орков самозабвенно орала друг на друга, выясняя какие-то только им понятные вопросы, – надежды вообще никакой. Если случится заваруха, отбиваться придется самим.

Глэдис подошла к их костру в тот момент, когда Лисицын занимался… ну, скажем так, в большинстве магических, теологических, философских и прочих школ это называется медитацией. Сам же он считал это законным ничегонеделаньем, а потому просто сидел, расслабившись, и бездумно смотрел на звезды.

Африканское небо… О, это что-то с чем-то. Словами открывающуюся картину не передать, и даже фотография тут не помощник – это надо видеть! Помнится, когда Сергей только-только вернулся в мирную жизнь, именно его почему-то больше всего не хватало. Нет, северное небо не хуже и ничем не беднее на краски. Просто оно – другое. В эти края стоило вернуться уже ради того, чтобы снова увидеть эти звезды.

При виде американки Машка, охраняющая покой брата, а заодно играющая с котятами (на сей раз, во избежание эксцессов, их кормили не столь обильно, и успевшие привыкнуть к хорошему звереныши недовольно фыркали), на гостью моментально окрысилась не хуже взрослой кошки. В больницу ее на практику отдать, что ли, лениво подумал Сергей. Посадить у входа в отделение – получится неплохой цербер.

– Присаживайся, – махнул он рукой в сторону лежащего рядом пластикового ящика, такого же, как те, на которых сидели они сами, за миг до того, как сестренка, уже открывшая рот, послала гостью куда подальше. Чтоб, значит, не отвлекала брата от важного дела. Угадывать такие моменты он умел и любил, не упуская случая, чтобы немного позлить Машу. Та, впрочем, тоже делала успехи, время от времени отвечая тем же, но пока он вел с разгромным счетом. – Чай будешь?

– Только что ведь ужинали…

– Пусть лопнет презренное брюхо, чем ценный продукт пропадет! – рассмеялся Лисицын, глядя, как гостья устраивается на жестком пластике. – Ну, не хочешь – как хочешь. Рассказывай.

– О чем?

– Как ты дошла до жизни такой, – улыбнулся Сергей. – Шутка. Ты хотела что-то спросить?

– Да, – девушка поерзала, устраиваясь поудобнее, и Лисицын обратил внимание, что из армейской униформы на ней только куртка. Все же чувствуется, что она родом из теплых мест – для самого Лисицына ночью хоть и посвежело, но все равно было чуть жарковато. А так – обычные джинсы, кроссовки. Похоже, эти элементы современной женской униформы все их дамы возят с собой. Что уж там сверху, оставалось только гадать, но тоже вряд ли бронежилет. И… Лисицын принюхался, мысленно усмехнулся. Девчонка понимает толк в духах и ухитряется с ними не перебарщивать.

– Тогда спрашивай. Разрешаю.

– Скажите, мы… выберемся отсюда?