Разные ВНЛ и АЛ могут упорно держаться за свое убеждение в том, что они являются абсолютно самостоятельными индивидами. Терапевту следует проявлять, с одной стороны, деликатность, а с другой – настойчивость при обсуждении этого замещающего убеждения. Если части настаивают на том, чтобы к ним обращались по имени, которое является «их собственным», терапевт может пойти навстречу этому требованию. Однако свои коммуникации с отдельными диссоциативными частями терапевт должен выстраивать, исходя из того, что они являются частями одной, хотя и разделенной личности. Терапевт может обращаться к диссоциативным частям с просьбой прокомментировать те или иные аспекты жизни пациента, которые не согласуются с их представлениями о самих себе, с их идентичностью. Например, «детские» части можно спросить, какого они роста; обратить внимание подростковых частей, вовлеченных в сексуальное отыгрывание, что у них есть супруг (супруга) и дети. Другие части личности также могут быть приглашены к тому, чтобы поделиться информацией, которой они обладают, с этими частями через внутреннюю коммуникацию (например, «Ты уже взрослый человек и у тебя есть свой собственный дом»). Так терапевт создает условия для начала общего интегративного процесса, в котором принимают участие все части личности пациента, процесса, благодаря которому появляется возможность различать прошлое и настоящее, внутреннее переживание от восприятия внешних событий. Например: «Я уже не ребенок, каким я был много лет назад; я изменился и живу в другом месте»; «Разные части моей личности думали, что каждой принадлежало ее собственное тело, но теперь мы стали понимать, что все мы обладаем только одним-единственным телом».
Вместе с тем терапевт помогает пациенту снизить чувство внутренней раздельности, разобщенности, принимая при этом во внимание, что разные части могут функционировать с использованием тенденций, принадлежащим разным уровням в иерархии. Так, некоторые АЛ способны только к действиям низших уровней, поэтому им трудно контролировать свои импульсы, понимать сложность и противоречивость человеческого поведения. Кроме того, у них могут быть ограничения в использовании речи и символизации. Например, для «детской» части может быть недоступен смысл некоторых слов, которые ВНЛ этого же пациента понимают без труда. Терапевт должен обращать на такие вещи внимание и использовать в своей речи слова, которые были бы понятны по возможности всем частям личности пациента, сохраняя при этом уважительное отношение к пациенту как к взрослому человеку. Однако в личностной системе пациента могут быть и такие АЛ, для которых доступны преимущественно невербальные способы коммуникации и досимволические уровни регуляции.
В своих размышлениях о пациенте и установках по отношению к нему терапевт всегда должен исходить из представлений о множественности диссоциативных частей, составляющих личностную систему пациента. Отсюда следует, что все терапевтические интервенции должны быть организованы так, чтобы они были доступны для как можно большего числа диссоциативных частей и могли бы влиять на отношения частей между собой. Действия терапевта направляет его постоянный эмпатический интерес к мотивам взаимного избегания диссоциативных частей и поискам путей изменения интеракций между диссоциативными частями. Эта работа может происходить на разных уровнях личностной системы в зависимости от потребностей пациента и психического уровня частей его личности.