Призвание. О выборе, долге и нейрохирургии

Перепланировка чердака предполагала установку двух стальных балок, которые должны были поддерживать крышу вместо старых перекладин (знакомый инженер-конструктор подсказал, какого размера должны быть эти балки, чтобы выдержать нагрузку от крыши). Мы с Уильямом, моим сыном, затащили тяжелые балки на чердак и с помощью автомобильного домкрата и струбцин установили их в нужное место между кирпичными фронтонами. Момент, когда я выбил кувалдой диагональные стяжки, удерживавшие прежние перекладины, заставил поволноваться. Вся крыша просела на несколько миллиметров, а затем легла на металлические балки. Спустя несколько лет мне довелось понаблюдать за перепланировкой чердака в соседнем доме: огромный кран, припаркованный на улице, опускал стальные балки под крышу. Я понял, что в свое время поступил не слишком разумно, когда взялся за такую задачу самостоятельно. Удивительно, что в итоге у меня все получилось. Конечно, предварительно я изучил множество специализированных книг, и все же… Должен сказать, обустроенная на чердаке комната многим пришлась по вкусу, а поскольку я сохранил камин и покатую крышу, помещение выглядело как настоящая мансарда. Другие владельцы окрестных домов, как правило, устанавливали на чердаке отвратительные мансардные окна.

Меня всегда раздражали формальности и ненужные правила, и перед перепланировкой чердака я не озаботился составлением проекта и получением разрешения, что по-хорошему все же следовало сделать. Из-за этого позднее, когда я влюбился в домик смотрителя шлюза, у меня возникли проблемы. Чтобы его купить, я должен был получить закладную на лондонский дом (ипотеку я успел полностью выплатить). Дом был проинспектирован, и отчет признал его пригодным для получения закладной «при условии наличия необходимых разрешений муниципального совета» на расширение чердака. Разумеется, у меня их и в помине не было.

Поборов крайнее нежелание, я пригласил местных строительных инспекторов.

Не знаю, кого я ожидал увидеть, — наверное, парочку воинственных бюрократов, фашистов в берцах, но они оказались милейшими людьми. Они здорово помогли мне, объяснив, что и как следует поменять на чердаке, чтобы привести его в соответствие со строительными нормами.

Единственная проблема заключалась в том, что тогдашнему владельцу не терпелось поскорее продать дом хранителя шлюза. Таким образом, на протяжении следующих трех недель, работая преимущественно по ночам (из больницы я еще не уволился), я убрал стену, заменив ее новой — с огнеупорной дверью, необходимой по нормам, а заодно установил балясины и перила на дубовой лестнице — той самой, на которой однажды поскользнулся и сломал ногу. Кроме того, я установил в доме беспроводную систему пожарной сигнализации с подключением к общей сети питания. Это было особенно сложно сделать, так как бóльшую часть пола я успел заменить дубовым паркетом. Чтобы проложить кабели для подключения дымовой сигнализации, пришлось вырезать в потолке множество отверстий, а потом снова заделать их штукатуркой. Так или иначе, спустя три недели все было готово, и я стал гордым обладателем сертификата, подтверждавшего, что чердак моего лондонского дома соответствует строительным нормам, а чуть позже — и хозяином бывшего дома смотрителя шлюза.

Семнадцать лет назад, вскоре после развода и переезда в дом у подножья Уимблдонского холма, я загорелся идеей построить собственную мастерскую в саду, который граничит с небольшим парком — необычайно тихим для Лондона. Я самонадеянно соорудил шиферную крышу, которая, несмотря на все мои старания, упорно продолжала протекать. Я не был готов к тому, чтобы полностью переделывать крышу, так что в мастерской до сих пор стоят два больших пластиковых поддона: они собирают воду во время дождя и служат мне напоминанием о том, что я не являюсь профессиональным строителем. Здесь я храню многочисленные инструменты, и именно здесь я принялся мастерить стол для Сары. В саду, которому я позволил слегка одичать, я держу три пчелиных улья. Вкус лондонского меда на редкость изысканный: каких только цветов не растет в многочисленных городских садах! В промышленном сельском хозяйстве активно используют химические удобрения, пестициды и гербициды, из-за чего в сельской местности сильно сократилась популяция пчел, да и диких цветов, необходимых для их благоденствия, стало заметно меньше.