Про что щебетала ласточка Проба "Б" (СИ)

Только человкъ, котораго и глядвшій въ телескопъ Іохенъ принялъ за Генриха Шееля, находился уже на другой дюн, лежавшей нсколько поодаль, вправо отъ первой, ближе къ нимъ, какъ показалось Готтгольду; перемнивъ стоячее положеніе на лежачее, онъ притаился за дюной, точь въ точь такъ же какъ и оба товарища, и смотрлъ по направленію къ дому Ранке, откуда онъ пришелъ. По крайней мр Готтгольдъ не сомнвался въ этомъ. Въ одну минуту все дло стало для него ясно какъ день. Такъ или иначе, но Генрихъ не могъ бжать дальше; а такъ какъ, судя по описанію Іохена, домъ Ранке ничто иное какъ притонъ для воровъ, то бглецъ и пріютился тамъ. А теперь его оттуда выгнало неожиданное нападеніе со стороны чиновниковъ вдомства податныхъ сборовъ. Вотъ онъ и бросился отъ нихъ въ дюны -- и вс шансы были за то, что ему удастся уйти, еслибъ даже его стали преслдовать, такъ какъ наступающая ночь и необыкновенно холмистая мстность чрезвычайно способствовали его намреніямъ.

Іохенъ вполн раздлялъ мнніе Готтгольда; но что имъ было длать? Выжидать, пока все еще неподвижно лежавшій на своемъ посту Генрихъ станетъ продолжать свое бгство все въ томъ же направленіи, или же попробовать подкрасться къ нему, тмъ боле что онъ считалъ себя совершенно безопаснымъ съ этой стороны? То и другое было одинаково неврно. Теперь уже очень быстро темнло, разстояніе между ними и Генрихомъ все таки было значительное, скоро онъ будетъ казаться въ глазахъ ихъ не больше какъ темнымъ пятнышкомъ на свтломъ песк, а тамъ и совсмъ исчезнетъ; но съ другой стороны, стоило ему только оглянуться -- и если они не вполн прикрыты травою, онъ конечно въ ту же секунду скатится съ дюны, гд онъ лежитъ,-- потомъ, чтобы нагнать его, нечего, само собою разумется, и думать.

Сердце у Готтгольда сильно билось, когда онъ обдумывалъ все это и шопотомъ переговаривался съ Іохеномъ. Вдь по всмъ вроятіямъ -- его и ея судьба зависла отъ того, попадется ли этотъ человкъ въ ихъ руки.

Не дальше какъ за нсколько минутъ у него не было и тни надежды, чтобъ это могло статься; теперь ему, повидимому, готовъ помогать случай, казавшійся ему чуть не чудомъ. Тамъ онъ, этотъ человкъ; а тутъ онъ самъ съ своимъ врнымъ Іохеномъ. Раздляющее ихъ разстояніе такъ незначительно, его можно пройдти въ нсколько минутъ,-- и одинъ взглядъ, одно дуновеніе втерка, чистйшій вздоръ могъ вырвать у него добычу, словно все это было ничто иное какъ греза, обманъ его взволнованныхъ чувствъ; стоило только ему протереть себ глаза, и темнаго пятна тамъ на песк, которое онъ принялъ было за человка, какъ не бывало.

Онъ и въ самомъ дл исчезъ. Приближались ли къ нему преслдователи съ той стороны, и онъ, увидавъ это, пустился бжать дальше, или, можетъ быть, онъ нашелъ, что опасность миновалась и можно вернуться назадъ,-- но мсто, гд онъ только-что лежалъ, было пусто. Ошибка была невозможна; не смотря на глубокіе сумерки, этотъ обрывъ дюны еще довольно ясно отдлялся отъ темнаго фона неба. Не появится ли онъ еще разъ, а если появится, то дальше или ближе?

Прошло нсколько секундъ, впродолженіи которыхъ оба товарища едва переводили духъ. Такъ и есть! вонъ онъ, но уже ближе -- значительно ближе; онъ, повидимому, шелъ прямо къ нимъ, и теперь на этотъ счетъ не могло быть никакого сомннія. Черезъ нсколько минутъ разстояніе уменьшилось наполовину; они уже едва осмливались подсматривать за нимъ сквозь высокую осоку, какъ ни необходимо было имъ слдить за движеніями этого человка, который могъ въ послднюю минуту перемнить направленіе. Тутъ онъ прокрался черезъ пониженіе между двумя холмами близь лежавшей цпи и прошелъ но глубокой замкнутой со всхъ сторонъ котловин прямо къ той дюн, за обрывомъ которой они лежали. Она была выше всхъ другихъ -- и вроятно онъ намревался взглянуть съ нея еще разъ на всю окрестность, для удостовренія въ томъ что ему уже нечего опасаться ни съ какой стороны.

Они спустились фута на два, прячась какъ можно больше въ осок. Черезъ нсколько минутъ они должны были встртиться лицомъ къ липу съ Генрихомъ Шеелемъ; они явственно слышали, какъ онъ поднимался на довольно крутой откосъ и ругался на чемъ свтъ стоитъ, когда песокъ осыпался у него подъ ногами.

Они вскочили на ноги; въ одно мгновеніе они были уже подл него. Быстрымъ, какъ молнія, движеніемъ Генрихъ выскользнулъ у Готтгольда изъ рукъ, но повернувшись направо, наткнулся прямо на Іохена. Слившись въ одну плотную массу, противники покатились внизъ прежде чмъ Готтгольдъ усплъ подбжать къ нимъ. Іохенъ крпко держалъ Шееля, но когда они въ послдней разъ перевернулись, Іохенъ очутился подъ Генрихомъ; помощію отчаяннаго усилія Генрихъ высвободился и, выхвативъ изъ кармана длинный складной ножъ, готовился нанести страшный ударъ, какъ вдругъ Готтгольдъ схватилъ его за поднятую руку и вырвалъ у него ножъ. Тмъ временемъ Іохенъ опять уже былъ наверху, а Генрихъ Шеель, въ свою очередь, лежалъ на песк у подножія дюны, лицомъ внизъ. Іохенъ, придавивъ ему колнами плечи, намревался связать ему локти тонкою веревкою, которую онъ по кучерскому обыкновенію постоянно носилъ при себ.