Про что щебетала ласточка Проба "Б" (СИ)

-- Стало быть, сказалъ г. Вольнофъ,-- торгъ заключенъ и мы закрѣпимъ его по доброму старому обычаю рюмкой вина. Вы видите, господинъ Готтгольдъ Веберъ, что женская мудрость превосходитъ поповское лукавство. И долго могъ бы проповѣдывать, чтобъ убѣдить васъ остаться здѣсь; по является женщина -- и пугливая птица поймана. Ну, очень радъ, душевно радъ этому.

-- А какъ обрадуется Цецилія! вскричала госпожа Вольнофъ.-- Моя бѣдная Цецилія! Право, маленькое и къ тому же еще такое пріятное развлеченіе будетъ очень полезно для нея!

Готтгольдъ измѣнился въ лицѣ. Въ сущности ему и на умъ не приходило, когда онъ давалъ свое опрометчивое обѣщаніе, что онъ доставляетъ себѣ такимъ образомъ удобный предлогъ повидаться съ Цециліей.

-- Мнѣ кажется, что мы можемъ избавить нашего друга отъ этого путешествія, сказалъ господинъ Вольнофъ,-- а ты удовольствуешься и простой копіей.

-- Ты вѣдь слышалъ: тутъ рѣчь идетъ не о копіи, вскричала Оттилія,-- а о новой, совершенно новой картинѣ. Но ты ничего не понимаешь въ этомъ, добрый Эмиль, или -- онъ не хочетъ понимать этого.

-- Я хочу только не удалять нашего друга такъ скоро, но удержать его у насъ и для насъ.

-- Не скрытничай, Эмиль, не скрытничай! сказала госпожа Вольнофъ, грозя пальцемъ.-- Дѣло собственно въ томъ, господинъ Веберъ, что онъ не терпитъ Брандовыхъ -- Богъ знаетъ за что. То есть и я тоже терпѣть не могу его и не имѣю на это никакой причины, потому что въ танцклассахъ онъ всегда только ухаживалъ за мною съ свойственнымъ ему коварствомъ. Но для меня дѣло тутъ не въ немъ, а въ его божественной женѣ.

-- А такъ какъ мужъ и жена составляютъ одно...

-- Если бы всѣ смотрѣли на это, какъ ты милый Эмиль -- и я, то конечно... но нѣтъ правила безъ исключенія; а бракъ Брандовыхъ такой плохой и несчастный бракъ, что право я не вижу почему бы...

-- Къ чему такъ много говорить объ этомъ, сказалъ господинъ Вольнофъ,-- тѣмъ болѣе, что эта тема едва ли можетъ интересовать нашего гостя.

-- Не можетъ интересовать! вскричала Оттилія, всплеснувши руками.-- Не можетъ интересовать! Пожалуйста, господинъ Готтгольдъ -- извините, никакъ не могу отстать отъ старой привычки -- по скажите же этому человѣку, который находитъ гетевы Wahlverwandshaften нелѣпыми...

-- Извини, безнравственными, говорилъ я.

-- Нѣтъ, нелѣпыми -- не дальше какъ третьяго дня вечеромъ, когда мы разговаривали у конректора и ты высказалъ неслыханное мнѣніе, что Гёте поступилъ вѣроломно -- да, ты именно сказалъ вѣроломно -- выставивъ Миттлера, единственное лицо во всемъ романѣ, который говоритъ сколько нибудь правды о бракѣ, полудуракомъ.

-- Но что же такое ты хочешь сказать своими Wahlvershaften? вскричалъ Вольнофъ почти съ досадою.

-- Онъ не вѣритъ въ духовное сродство, сказала Оттилія, торжествуя,-- и утверждаетъ, что оно, подобно привидѣніямъ, существуетъ только въ головахъ дураковъ. Но дѣло въ томъ, что онъ только такъ говоритъ, а втайнѣ вѣритъ ему больше чѣмъ кто либо -- и теперь пугается, какъ ребенокъ привидѣній, при одной мысли, что вы ѣдете въ Долланъ и увидитесь съ подругой вашей молодости.

-- Вотъ ты какъ поговариваешь! сказалъ господинъ Вольнофъ, скрывая свое тягостное смущеніе подъ принужденной улыбкой.

-- Боже мой, да мы въ нашемъ собраніи весь вечеръ ни о чемъ другомъ не говорили! вскричала Оттилія.-- Надобно вамъ сказать, господинъ Готтгольдъ, кромѣ меня тамъ были еще три изъ нашего танцкласса -- всѣ три теперь замужемъ -- Паулина Эллисъ -- ну да вы можетъ быть не интересуетесь ею -- Луиза Пальмъ -- съ темными глазами, мы прозвали ее цыганочкой -- и Гермина Зандбергъ -- знаете, такая красивая дѣвушка, жаль только, что она нѣсколько коситъ и шепелявитъ. Мы вѣдь въ самомъ дѣлѣ знали все, все до малѣйшихъ подробностей, и прежде всего на счетъ вашей дуэли съ Карломъ Брандовымъ.

-- При которой, сколько мнѣ помнится, не присутствовала ни одна изъ упомянутыхъ выше дамъ, сказалъ Готтгольдъ.

-- Очень хорошо! вскричалъ Вольнофъ.

-- Вовсе не хорошо, сказала Оттилія, надувъ губы,-- очень не хорошо и не благовидно со стороны господина Готтгольда, что онъ насмѣхается надъ вѣрной дружбой, которую питаютъ къ нему столько лѣтъ.

-- И не думаю, возразилъ Готтгольдъ.-- Напротивъ того, мнѣ чрезвычайно лестно, что мое бѣдное я могло дать хоть бы только на нѣсколько минутъ -- содержаніе для разговора такимъ прекраснымъ женщинамъ.

-- Посмѣйтесь еще.

-- Увѣряю васъ еще разъ, что я говорю безъ всякой ироніи.

-- Хотите дать мнѣ доказательство?

-- Конечно, если это въ моей власти.

-- Ну такъ раскажите мнѣ, сказала Оттилія, сильно краснѣя,-- какимъ образомъ происходила эта дуэль -- потому-что, сказать правду, одна говорила что это было такъ-то, а другая -- такъ-то,-- изъ заключеніе мы нашли, что всѣ мы ничего не знаемъ объ этомъ. Разскажете?

-- Очень охотно, сказалъ Готтгольдъ.