Про что щебетала ласточка Проба "Б" (СИ)

А между тѣмъ отступленіе было уже невозможно, еслибъ даже, чего по истинѣ не было, мы и думали о чемъ нибудь подобномъ. Наступило время -- это было въ воскресенье послѣ обѣда -- когда намъ удалось освободиться изъ-подъ надзора учителей, и я не думаю, чтобъ у воиновъ, готовящихся взять приступомъ извергающую гибель и смерть батарею, могло быть на душѣ серіознѣе чѣмъ у насъ, и смѣло могу сказать -- въ особенности у меня. Я затѣялъ ссору -- я вовлекъ въ нее всѣхъ этихъ благородныхъ молодыхъ людей: я чувствовалъ, что отвѣтственность за исходъ въ случаѣ пораженія -- стыдъ казавшійся мнѣ каждую минуту все болѣе и болѣе вѣроятнымъ -- лежитъ на мнѣ. Что я рѣшился, что касается до меня самого, сдѣлать все возможное и привести въ напряженіе всѣ свои нервы -- это само собою разумѣется. А надѣялся и молилъ боговъ, чтобъ они послали мнѣ Карла Брандова,-- потому-что противники должны были выбираться по жребію, и только тотъ, кто побѣдитъ своею соперника, могъ выбирать между тѣми, кто побѣдилъ своихъ соперниковъ, пока не будетъ рѣшено все. А не помню, не увлекались ли первоклассники, начертавшіе этотъ премудрый законъ, подражаніемъ Вальтеръ Скотту; знаю только, что впослѣдствіи я никогда не могъ читать описанія асбійскаго турнира въ Айвенго, не вспомнивъ объ этомъ лѣтнемъ послѣ-обѣденномъ времени и о тѣнистомъ мѣстѣ въ лѣсу и о пылавшихъ мужествомъ и военнымъ рвеніемъ лицахъ мальчиковъ.

И какъ въ асбійскомъ турнирѣ совершенію непредвидѣиный случай въ образѣ чернаго рыцаря, noіr faіnéant, заставляетъ выиграть дѣло, которое иначе было бы безвозвратно потеряно,-- такъ и здѣсь.

Между новичками былъ шестнадцатилѣтній мальчикъ, съ открытымъ, честнымъ лицомъ, которое могло бы быть прекраснымъ, еслибъ только въ немъ было нѣсколько больше жизни, а большіе голубые прямодушные глаза смотрѣли бы не такъ мечтательно. Онъ былъ не высокаго роста, но силенъ,-- и мы разсчитывали бы отчасти на него, еслибъ только его безпечность не перевѣшивала окончательно, въ глазахъ нашихъ, той силы, которою онъ могъ владѣть; потому-что онъ не далъ еще ни одного образца этой силы -- и на наши настоятельные вопросы, какъ велика она должна быть но его мнѣнію, только молча пожималъ широкими плечами.

-- Куртъ Венгофъ! вскричала при этомъ госпожа Вольнофъ.

-- Да, Куртъ Венгофъ, мой милый бѣдный Куртъ, продолжалъ Готтгольдъ, голосъ котораго задрожалъ при воспоминаніи о возлюбленномъ другѣ юности.-- А какъ будто бы теперь вижу, какъ онъ стоялъ тамъ съ вялымъ видомъ, словно дѣло уже не касалось его, послѣ того какъ онъ бросилъ своего противника наземь, точно вязальщикъ -- снопъ. И я также одолѣлъ своего и, тяжело дыша, распрямлялъ свои члены, когда Карлъ Брандовъ, который тѣмъ временемъ справился съ двумя или тремя, устремился прямо на меня. "Теперь-то", сказалъ я, "ты заставишь его повозиться." А не думалъ о побѣдѣ. Но въ ту-же самую минуту я увидѣлъ передъ собою Курта; въ слѣдующую они схватились другъ съ другомъ -- и Карлъ Брандовъ почувствовалъ сразу, что онъ имѣетъ дѣло съ соперникомъ, который не уступаетъ ему въ силѣ и мужествѣ, а въ отношеніи хладнокровія и настойчивости, какъ показали послѣдствія, далеко превосходитъ его. Это было чудесное зрѣлище -- смотрѣть какъ борятся эти два молодые атлета,-- зрѣлище, которымъ всѣ мы наслаждались: судьи, побѣдители, побѣжденные, бойцы.

Всѣ по безмолвному соглашенію образовали вокругъ ихъ большой кругъ и сопровождали каждую фазу борьбы, смотря по тому къ какой кто принадлежалъ сторонѣ, страхомъ и надеждою и громкими восклицаніями, которые превратились для моей партіи въ далеко разнесшіеся крики восторга, когда Куртъ Венгофъ поднялъ вверхъ своею противника, силы котораго совершенно истощились, и швырнулъ его на дернъ со всего маху, такъ что бѣднякъ растянулся тамъ во всю длину, не будучи въ состояніи пошевелиться, въ полуобморокѣ.

Битва была рѣшена, говорили мудрые судьи, и она дѣйствительно была рѣшена; кто осмѣлился бы помѣриться съ побѣдителемъ Карла Брандова! Что касается до меня, я съ восторгомъ обнялъ добраго Курта, поклялся ему въ вѣчной дружбѣ и обратился къ Карлу Брандову, который тѣмъ временемъ поднялся съ земли, и протянулъ ему, какъ вождь одной партіи вождю другой, руку, выраражая желаніе чтобы за честнымъ боемъ послѣдовалъ честный миръ и надежду на это. Онъ взялъ мою руку и, помнится, даже засмѣялся и сказалъ, что онъ былъ бы глупцомъ, еслибъ сталъ сердиться на то, чего уже не перемѣнишь.

-- Это онъ, какъ живой, вскричала пылко госпожа Вольнофъ,-- ласковый и обязательный съ виду, коварный и жестокій въ сущности.

-- Вы видите, моя жена уже взяла вашу сторону, сказалъ господинъ Вольнофъ.