Про Дуньку, которую знали все

Дождавшись того момента, когда воспитатели уселись на скамейку, чтобы, как говорила баба Зоя, «почесать языки», Дунькины приятели один за другим пролезли под забором и, оказавшись на свободе, со всех ног помчались к свадебному кортежу. Открыв рты, наблюдали за тем, как жених и невеста чинно спускались по красной ковровой дорожке с крыльца Дворца, как зачем-то их обсыпали лепестками роз, какими-то зёрнами, как они целовались! (К поцелуям Дунька относилась с брезгливостью. Зачем слюнявить друг другу рот?!) Самым интересным был момент с голубями, которых выпускали жених с невестой. Голуби, серебристый и белый, долго кружили в небе, а нарядные гости хлопали в ладоши. Какая-то тётка сунула им, ребятам, в руки по красному цветку и велела «поздравить молодых», что они и сделали запросто, без лишних уговоров. За это каждый получил по конфете, не какой-нибудь сосучей, а шоколадной.

И всё бы хорошо, но тут прибежала запыхавшаяся воспитательница с заплаканными глазами. Схватив Дуньку за шиворот (почему-то только её одну), потащила к детскому саду. Гости ухмылялись и перешёптывались, кивая головами в их сторону. Дунька дёргалась, пытаясь вырваться из рук ошалевшей воспитательницы. Зачем было разыгрывать весь этот спектакль? Ведь жених с невестой уже и так садились в свои разукрашенные лентами машины. А значит, и они спокойно сами бы вернулись обратно на площадку. Любят эти взрослые устраивать бурю в стакане воды!

И хоть событие это случилось давно, когда Дунька ещё шепелявила из-за отсутствия нижних зубов, оно запечатлелось в её памяти как чудесный праздник. Хотелось поскорее вырасти, чтобы и у неё была такая же свадьба, с белым платьем, розами и голубями. Но титьки почему-то совсем не хотели расти, как ни старалась она есть хлебные корки, про которые однажды доверительно рассказала ей баба Зоя. И только сейчас, в четвёртом классе, сморщенные соски начали наконец чуть припухать. Она любила разглядывать их в зеркале платяного шкафа. Как-то раз мать застукала её за этим постыдным занятием и укоризненно покачала головой:

— Лучше бы у тебя ума прибавлялось!

— Ты мне лифчик купи, а?! — рассмешила маму Дунька, хотя, если честно, просила об этом на полном серьёзе.

— Рано тебе об этом думать. Подрасти ещё немного.

— А ты… в каком классе стала лифчики носить? — не могла успокоиться Дунька.

— Классе… в восьмом, — пожала плечами мать.

Дунька сделала кислое лицо. Ни фига себе! Пять лет ждать! А с другой стороны, как говорит баба Зоя, «время летит». Ведь только недавно сидела на плечах будущего выпускника школы и давала звонок на свой первый в жизни урок. А потом взяла да и повесила бантик с колокольчиком ему на ухо, позабавив всю школу такой весёлой шуткой.

И вот уже очередная школьная весна. Всё чаще в большие окна школы заглядывает солнце. И Дуньке не хочется сидеть в душном классе. Она начала прогуливать уроки. От этого, конечно, никто не страдал. Елена Сергеевна не замечала, а может, только делала вид, что не замечает её отсутствия. По крайней мере, разборок из-за этого она не устраивала. А Дунька во время прогулянных уроков повадилась заглядывать в учительскую. Если там никого не было, тягала с чайного стола печенье и конфеты.

Однажды, просунув голову в приоткрытую дверь, увидела у расписания молоденькую географичку, которая преподавала в старших классах. Та стояла к ней спиной. А на столе красовалась ваза с румяными яблоками. Дунька прошмыгнула в комнату, тихонько подошла к столу. Выбрала самое большое и красное яблоко и принялась его грызть. Заинтересовавшись журналом, с обложки которого ей улыбалась накрашенная девица, Дунька присела на диван, а потом по-барски развалилась на нём, прямо в кроссовках.

Почуяв наконец чьё-то присутствие, учительница резко повернулась и подняла крик:

— Ты что вытворяешь?! — От возмущения у неё даже очки запотели. — Ну-ка марш отсюда!

— Яблока, что ли, жаль?! — сделав наивный вид, встала с дивана Дунька.

— Замолчи сейчас же! И убирайся вон!

Такого Дунька простить не могла. Размахнувшись, швырнула огрызком прямо в лицо учительнице. Та опешила. И пока приходила в себя от сковавшего её шока, Дунька, состроив ей рожицу, благополучно скрылась за дверью.

На следующий день в школу пришёл мужик в полицейской форме. Заглянув в класс, строго спросил:

— Цыганова кто будет?

Все головы разом повернулись в Дунькину сторону. Он понял. Подошёл к Дунькиной парте и крепко взял её за запястье.

— Пойдём-ка к директору! На тебя в полицию заявление пришло.

Руки у мужика были как железные клещи. Его мощный бульдожий лоб нависал над маленькими и колкими рачьими глазками.

Дунька не препиралась. Поняла, что «дело пахнет керосином» и визжать, как она это делала раньше, бесполезно. С самым независимым видом она прошла к выходу, размахивая свободной рукой, как во время приятной прогулки. Да ещё стала громко приговаривать на ходу:

Мы с приятелем вдвоём

Замечательно живём!

Мы такие с ним друзья —

Куда он, туда и я!

Однако суровый дядька даже бровью не повёл.