Про Лизавету и михрялку Дусю

поэтому, ему все было интересно, все его удивляло. И все пугало. Он боялся электрической лампы, боялся открывающейся дверцы шкафа, боялся смотреть в зеркало, боялся ходить по голому полу – пришлось застелить всю комнату ковриками. Но больше всего он боялся телефона. Когда Лизавете позвонили родители, и Кеша услышал звонок, он в секунду, буквально взлетел на шкаф и его очень долго не могли оттуда снять. Пока Лизавета ни догадалась вынести телефон из комнаты. Только после этого он согласился спуститься вниз. Но, нет худа без добра: после сидения на шкафу, Кеша начал более уверенно ходить. И теперь, настала очередь кухни и других комнат. Дусе приходилось сопровождать его и все объяснять. Что это, для чего это, а что это. Сопровождать, объяснять и удерживать от необдуманных поступков. Например, в спальне он разбил любимую Бабушкину вазочку отделанную перламутром потому, что ему показалось, что из вазочки на него кто-то смотрит. А это было отражение его собственных глаз. После этого Дуся его не называла иначе, как "Трус несчастный".

– "Трус несчастный, пошли на кухню", или "Трус несчастный, пропусти вперед даму", или "Трус несчастный, Бабушка обедать зовет."

Удивительно, но изучение и привыкание к человеческому жилищу прошло для Кеши почти без потерь. Если не считать опаленные усы. Так прошло знакомство с газовой плитой. Любопытство перебороло страх и он теперь знал, что огонь нельзя нюхать, и вообще, подходить к нему близко.

Скоро уже, Дуся начала выводить Кешу на улицу. Стояли теплые ясные дни и он часами лежал на траве за домом греясь на солнышке. Теперь, у Дуси, наконец, появилось свободное время. Лечение Кеши сильно измотало ее и теперь она отдыхала и набиралась сил. Живя с людьми, она все-таки, оставалась михрялкой. И некоторые привычки с прежних времен у нее остались. Например, ей очень нравилось ловить мышей. А что, вот ты, например, что, не любишь что-ли мышей ловить? Да наверняка любишь. Только сказать стесняешься. А Дуся не стеснялась. Она в доме всех мышей переловила, в сарае переловила, перед домом переловила. Осталось переловить за домом. А за домом ей было где разгуляться. Сначала там был сад, потом огород, потом картошка росла, а потом просто трава. А потом, дальше, даже забора не было и неизвестно было, где участок заканчивается. А метров через триста уже была опушка леса. Поэтому за грибами и ягодами ходить было удобно. И мышей, ящериц, лягушек и другой прыгающей и бегающей живности, на которую можно было охотиться – видимо-невидимо.

Вот Дуся и отводила душу. Она прокралась в конец участка, где просто росла трава и почти сразу обнаружила чью-то норку. Сначала она затаилась и стала ждать, когда добыча вылезет к ней сама. Но добыча не вылезала и Дуся решила раскопать норку. Уж очень хотелось посмотреть, кто же там живет. Только она начала копать, как услышала, что в норке кто-то шевелиться. Это ее очень обрадовало и она с увлечением продолжила раскопки. Она так увлеклась, что забыла обо всем на свете. И об осторожности, тоже. Хотя, если подумать, чего ей было бояться в двух шагах от дома. Она разрыла уже большую яму. Из земли торчала только задняя половина тела, а голова и передние лапы продолжали охоту в выкопанной норе. Вообще-то у михрялок удивительно чуткий слух и они всегда все слышат. Но не в этот раз. В этот раз Дуся так увлеклась, что не

услышала чужие осторожные шаги и чужое чуть слышное дыхание. И не смогла ничего сделать, когда чьи-то острые зубы вонзились ей в спину. Кто-то тяжелый навалился на нее сзади. Он был сильнее Дуси. И ей трудно было сопротивляться. Она понимала, что этот кто-то, хочет вытащить ее из норы, чтобы вонзить зубы ей в шею. Тогда она погибнет. Изо всех сил она старалась хоть за что-то зацепиться лапами под землей. На счастье, там оказался корень от растущего неподалеку клена. Дуся лапами и зубами вцепилась в этот корень. И мысленно стала звать на помощь: "Хоть кто-нибудь! Помогите! Помогите!" Конечно, надежды, что ее мысленную просьбу о помощи кто-то услышит, было мало. Но, что она еще могла сделать?

Дуся не знала сколько времени продолжалась эта борьба. Силы уже покидали ее. Нападавший был намного сильнее. И если бы не ее замечательный длинный мех, ее бы, наверное, давно уже перекусили бы пополам. И вдруг, она услышала страшный рык. Будто рычало сто львов. Потом нападавший ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил Дусю. Она все еще продолжала держаться за корень, но ее уже больше никто никуда не тащил. Теперь уже никто не наваливался сверху. Дуся была свободна. Она попробовала вылезти из норы, но у нее ничего не получилось – тело не слушалось ее. Потом, кто-то потянул ее за задние лапы и вытащил на свет. Это был Кеша. Он был весь перемазан чем-то красным. Шерсть была всклокочена, глаза лихорадочно блестели.

– Ну, ты как? Жива? Идти можешь? – Участливо спросил он у Дуси.