Про Лизавету и михрялку Дусю

Подошел к концу первый летний месяц. А значит и пролетел целый месяц летних каникул. Месяц пролетел, а Лизавета и не заметила. Почему не заметила – понятно. Только не понятно, почему сделали летние месяцы такими короткими. Могли бы, хотя бы на десять денечков подлиннее сделать. А лучше, на двадцать. Или на тридцать. А то, отдыхать совсем времени не хватает. Пока Дуся с Кешей были одни, и то, времени не хватало. А теперь, когда появились Филя, Луша и Феня, хоть кричи «Караул!» – весь день до минуточки расписан. Пока они были совсем маленькие, с ними было попроще. Накормить да спать уложить. И все. А потом они, как начали расти. Теперь за ними надо глядеть в оба. Часто, даже «в оба» не получается. Не хватает два глаза, чтобы уследить сразу за тремя непоседами. У ящика, в котором жили малыши уже два раза наращивали высоту стенок. Сначала это помогало. И их на какое-то время можно было оставить одних. А потом… . Однажды Лизавета решила незаметно понаблюдать за малышами, что они будут делать, пока в комнате никого нет. Она сделала вид, что уходит. Даже ногами потопала, как будто ушла. А сама осталась за дверью и в щелочку стала подглядывать. Хорошие детишки родились у Дуси с Кешей. От горшка, два вершка, а соображают уже хорошо. Даже слишком хорошо. Только за дверью затихли Лизаветины шаги, как на стенку из ящика вылез Филя. Как он забрался на такую высоту, Лизавета узнала уже потом. А сейчас, Филя со стенки перепрыгнул на стул, стоявший рядом. Со стула слез на пол. Побежал к письменному столу. Дальше, Лизавете не было видно – ящик загораживал. Потом она увидела Филю спешащего обратно. В зубах он держал длинную деревянную линейку, которая обычно висит на гвоздике на стене за письменным столом. С линейкой в зубах он вскарабкался на стул, перебрался на стенку ящика, опустил линейку внутрь. Через несколько секунд на стенке ящика сидело уже три маленьких михреныша. Один за другим, они перебрались на стул, потом на пол и началась беготня. Малыши так расшалились! Лизавете стало интересно, что они будут делать, когда услышат, что кто-то идет. Она стала топать ногами, как будто возвращается обратно. В мгновение ока, малыши оказались на стуле. Девчонки спустились в ящик, Филя вернул линейку на место и собирался уже спуститься в ящик. Лизавета быстро открыла дверь и вошла в комнату. То что она увидела, ее и удивило и рассмешило. В углу ящика на задних лапках стояла Феня. У нее на плечах, тоже на задних лапках стояла Луша. Передними она упиралась в стенки ящика. Получилась хорошая лестница, по которой Филя выбрался наружу, а теперь собирался спуститься обратно.

За ужином Лизавета рассказала всем о том, что произошло днем. Все смеялись .Одна Дуся возмущалась:

– Кто? Кто их научил? Кеша, это твоя работа. Ты наших деток погубить хочешь? Они еще совсем маленькие! Как такое может быть? Лизавета, может ты шутишь?

– Маленькие, да удаленькие. – Вступился за Кешу Дедушка. – Кеша здесь не причем. Сама подумай, как он мог их такому научить? Они даже говорить не умеют. Это они в своих родителей, такие смышленые. Ты не ругайся. Ты радуйся, что у тебя такие малыши умненькие. Правда, с умненькими всегда хлопот больше. Но зато, и радости больше.

Дуся тут же успокоилась и заявила, что раз ее дети такие умные, то пусть учатся говорить. И с завтрашнего дня она начнет с ними заниматься. Кеша сказал, что тоже будет их учить. Не осталась в стороне и Лизавета. А Дедушка сказал, что с понедельника учителей у малышей еще прибавится. В понедельник приедут мама с папой и Клавдия Михайловна. У них отпуск. А в августе обещала приехать БабЛюдина дочка Вера.

Обрадовались все. Сильнее всех радовались, конечно Лизавета и Дуся. А как тут не радоваться, если сразу и мама с папой приедут и Клавдия Михайловна. Это Кеша из них троих знает только папу. И то, только чуть-чуть. А Лизавета с Дусей их очень даже хорошо знают. И не просто знают, а еще и любят. Лизавета, потому что это ее родные учительница и мама с папой. А Дуся, хотя и была михрялочьей породы, все равно считала Лизаветиных родителей и своими тоже. А Клавдию Михайловну, которую за глаза она называла Клавой (прямо, как Лизаветину куклу), она просто обожала.

Еще решили, что хватит таких смышленых малышей держать в ящике. Все равно они

оттуда убегают. Вернее, они пока останутся жить в ящике, но ту часть стенок, которые нарастили в высоту, нужно будет убрать. Так будет безопаснее. Просто теперь детей нельзя оставлять одних, без присмотра. Договорились присматривать за ними по очереди. А за одно, учить их говорить и многому чему еще. Бабушка Ильинична сказала, что хорошо бы малышей уже выводить на улицу. Но без прививок – опасно. Поэтому с утра она напишет рецепт, а Вовчик с Левчиком съездят в аптеку и привезут лекарства. Она сделает им укол и тогда, через недельку можно и на улицу. Дуся не была бы Дусей, если бы не возмутилась такой жестокости: