Про тех, кто в пути

А здесь лежали книжки… нет, книги… которых я в жизни не видел иначе, как в музеях и по телику. Толстые, но неожиданно лёгкие тома, переплетённые в кожу с вытертым золотым тиснением…

Книги, в обложках которых под накладками ощущалось дерево, а печатные буквы копировали манеру писцов от руки… И тут же - подшивки журналов вроде «Пчела», «Паук»… или даже рукописные труды, фамилии авторов которых мне ничего не говорили… Я переходил туда и сюда, листая и просматривая книги, журналы и открытки…

Оружие, военная техника и снаряжение армии Англианской Империи (для служебного пользования)…

П. винКальдс. Бестии Чёрного Леса (классификатор)…

Отчёт полковника Д.Д. Басова, начальника экспедиции Географического общества Ея Императорского Величества…

И. Робар. Dino sapiens. История наших взаимоотношений…

Ван дер Хойзен. Баллады…

- Молодого человека интересуют стихи?

Я вскинулся, чуть не уронив эти самые «баллады». На меня смотрел стоящий за конторкой невысокий старик с длинным носом, закутанный в какие-то невообразимые лохмотья.

- Нет, в общем-то, - я положил книгу. - Я из интереса зашёл… Я вряд ли что-то тут смогу купить… Тут же всё, наверное, раритеты…

- В общем-то да, - брови старика сделали неопределённое движение.

- Ничего иного не держу… А могу ли я полюбопытствовать, в чём интерес визита?

- Ваш магазин, - я подошёл ближе и облокотился на один из прилавков. - Мне кажется, это не очень-то выгодное место… Конечно, это не моё дело, но всё-таки. Какой смысл содержать…

- Посмотрите эту книгу, молодой человек, - не очень-то вежливо перебил меня старик, подавая мне большой альбом. - Сейчас мне надо заняться покупателем…

Ничего не понимая, я взял альбом - и в ту же секунду протяжно зазвенел колокольчик. Я обернулся - и окаменел.

Вошедший не был человеком.

В темноте я бы, наверное, мог спутать. Мне и так в первую секунду показалось, что в магазин вошёл моряк - белый мундир с золотым поясом, на котором висел длинный кортик, и таким же шитьём, на ру-ках - чёрные перчатки, высокая фуражка, сапоги с молочным блеском (какой они всё-таки свет отражают, где тут светильники?!) Но уже во вторую секунду я увидел, какое у вошедшего лицо.

Нет, поймите, оно тоже было человеческим - глаза, нос, уши, рот, всё на месте. Но! Вашу мать!

Большущие зелёные глаза имели золотистые вертикальные зрачки. Плотно прилегавшие к черепу уши слегка заострялись кверху. Курносый нос почти не имел переносицы.

Кивнув старику, вошедший улыбнулся - и я увидел под пухлыми губами нижние и верхние острые клыки. Узкий подбородок и выпуклые скулы, широкий лоб, а коротко остриженные волосы под фуражкой, которую он снял, отблёскивали серебром. Не сединой, нет - металлом.

Волк. Передо мной стоял человекообразный волк - именно на изменившуюся, очеловечившуюся волчью морду больше всего походило это лицо.

Наверное, я почти влез задом на прилавок, потому что посетитель скользнул по мне взглядом и, снова улыбнувшись, сказал высо-ким металлическим голосом:

- Человеческий русский мальчик интересуется историей авиации Ленниадской Империи?

- Я? - проблеял я и обнаружил, что на руке, которую он выбросил вперёд, коснувшись альбома в моих пальцах - четыре пальца. И это не уродство. Просто такая рука.

- Одна из первых моделей «Торна», - военный-волк постучал по обложке. - Я на такой уже не летал, только видел в музее… Великое время! - и он прочёл:

- Ленниатта «Торн», ленниатта, лоониатта. Кен, кен, кен, ленниатта «Торн», лоо, лоо. Астоатта «Торн», астоатта, ио, ио то… - он поощрительно улыбнулся и, перестав обращать на меня внимание, повернулся к хозяину: - Почтенный книготорговец, я бы хотел…

Но чего он хотел - я не услышал, потому что пулей вылетел наружу…

…Я приложил ко лбу пустую бутылку из-под пепси и снова перевернул страницу.

Ряды угловатых букв были мне совершенно непонятны, хотя напоминали руны. Но рисунки и фотографии - цветные - были выше всяких похвал.

И вот в чём я мог поклясться - что не знаю ни одного ле-тательного аппарата, на них изображённого. Тут были в основном дирижибли и самолёты, напоминавшие машины 20-х годов ХХ века. Иногда возле них попадались и люди. Нет. Не люди.

Я рванул себя за волосы и огляделся. Сонный бульвар уходил в сторону пляжа; по нему шли три девчонки в купальниках, с одеждой под мышкой. За деревьями поднималось большое здание - мэрия, на-верное, с государственным флагом. Перед нею Ленин указывал в светлое будущее…

На флаге, крупно изображённом на той странице, которую я открыл, крылатый волк с оскаленной пастью в фас бросался вперёд, словно собираясь выскочить с бумаги.

- Не сойду с ума, - процедил я, вставая.

Обещать себе это было легко. Гораздо труднее было выполнить обещание, когда в конце переулка за башней я оказался на окраине аэродрома.

Улица с магазинчиком исчезла.

7

Дома никого не было. На столе стояла здоровенная миска с окрошкой, закрытая марлей, на которой лежала записка.