Про Топсь

На дороге лежал небольшой сверток, в пыли и каких-то разорванных клочках ткани. Дашка не сразу поняла, что это Топсь. Ребята замерли. Испугались сразу подойти.

– А вдруг он умер?

Лешка положил велосипед на землю. Осторожно приблизился. Поднял хрупкое тельце. Оно стало совсем легким, как будто в фее ничего не осталось, только воздух. Голова его безжизненно свисала. Лешка прикрыл его курткой и пошел дальше. Только отойдя на значительное расстояние от пилорамы, он положил фея на траву, вырвал из рук Дашки бутылку и брызнул водой. Топсь еле заметно дернулся и застонал. У девушки стали ватными ноги, в глазах плыло. Она не заметила, как Топсь открыл глаза, как посмотрел на Лешку и улыбнулся. Только после того, как парень хорошенько потряс ее, она пришла в себя. Топсь был жив. Осунувшийся, уставший, он смотрел на нее и улыбался.

– Все получилось-с!

***

Попрощавшись с ребятами, Топсь перебежал через дорогу. Путь, который обычному человеку удалось преодолеть за 3 шага, для него показался очень долгим. Ножки в тонких башмачках из коры больно бились о тяжелые булыжники, а, когда он справился с дорогой, впереди оказалась трава. Она доходила фею до пояса и постоянно цеплялась за пояс. Наконец он добрался до пилорамы. Пот градом катил с него, и фей присел на землю. Теперь нужно было найти какую-то щель между железными листами. Топсь несмело поднялся на ноги, поправил за спиной мешочек и осмотрелся. Перед ним возвышалась ржавая железная стена, и заканчивалась она где-то далеко у горизонта. Человечек поднял голову вверх- голова закружилась. Оставалось только искать лаз внизу и надеяться на чудо. Топсь осторожно пошел вдоль стены. Скоро он заметил узенькую щель между двумя листами, неровно подогнанными друг к другу. Фей прислушался- вокруг было тихо. Он постоял несколько секунд, выжидая, но кроме кузнечиков в траве, ничего не было слышно. Еще шаг, и обратного пути не будет. Но он не боялся. Страшно было только от того, что у него ничего не получится. Фей посмотрел на солнце и зажмурился. Во что бы то ни стало он должен справиться, должен помочь лесу, чтобы как и прежде, под лучами солнца радостно шумели ветви и чтобы даже в самую жаркую пору можно было спрятаться в их тени. Топсь глубоко вздохнул и нырнул внутрь. Качнулась трава, потревоженная то ли птицей, то ли мышью, про фея же ничто и не напоминало вокруг.

Пробравшись внутрь, Топсь очутился под большой металлической штуковиной. Было совсем темно, только небольшая капелька света проникала через щели в крыше. Горы опилок валялись на полу, в воздухе терпко пахло смолой. Топсь замер и не шевелился, пока глаза не привыкли. Потом огляделся: вдоль стен стояли огромные машины с большими колесами, видимо, на них и пилили деревья. В центре лежали большие стволы. А в дальнем углу были свалены в кучу сучья, ветки – все, что осталось от красивых и могучих деревьев. В дальнем углу сидели четверо людей и что-то ели. Топсь прислушался, но был очень далеко, чтобы что-то услышать. Нужно было понять, где стоит самая главная машина. Он выбрался из своего укрытия, перебежал под другую машину- везде были разбросаны опилки, шум от шагов тонул в них, и никто даже не повернулся. Фей хотел поближе подобраться к разговаривающим. Но тут, прямо напротив того места, где стоял, он увидел машину, намного больше всех остальных. Она вся состояла из шестеренок и огромных валиков, большие трубки переплетались и уходили ку-то внутрь, а около, на замасленном куске материи лежали запчасти, гайки, ключи… Сердце лихорадочно забилось, кажется, он нашел то, что ему нужно. Топсь огляделся по сторонам. Люди по-прежнему были заняты своими делами, так что можно было подобраться поближе.

– Слушай, ты не видел? Кажется, что-то там пробежало?

– Где?

– Да вон там.

– Крыса.

– Больно большая крыса.

– Ну значит, крокодил.

Дружный хохот эхом разнеся над пустой пилорамой как раз тогда, когда Топсь переводил дух под большой машиной. Казалось, на стук его сердца сейчас сбегутся все, но вокруг опять стихло. Отсмеявшись, рабочие разошлись по своим делам.