Пробка (СИ)

Прояви Саша бдительность, когда мы с Мишей одевались, и не забудь включить радио, я не наступил бы в лужу. Следовательно, не отвлекаясь постоянно на влагу в ботинке, разобрался бы с формулой до обеда и не лишился супа.

Все Саша виноват. Если согласился быть моим мужем, должен заботиться обо мне душевнее. Или это я виноват, что на нем женился, таком безмозглом и непредусмотрительном?

После долгих, запутанных размышлений о причинах и следствиях моей теперешней унылой жизни я плюнул и на причины, и на следствия, и на формулу, так ничего толком и не решив, понял, что соскучился по Саше и детям, закинул листы с расчетами в верхний ящик стола и поехал домой, в тепло и к ужину.

Родная квартира встретила меня тремя парами круглых, испуганных детских глаз и полным отсутствием свидетельствующих об ужине ароматов.

— ПапА ушел, — дрожащим от слез голосом сообщил мне с порога Миша и протянул половинку листа бумаги. — Вот, записку нам оставил…

Я, недоумевая, принял листок и прочитал:

«Ужина нет. Надоело вам всем сопли подтирать. Не звонить мне. Устану бухать и от вас отдыхать — сам найдусь. Саша.»

Я перечитал записку четыре раза подряд, не веря собственным глазам, потом еще один, и в полном шоке уронил на пол. Продолжая не верить прочитанному, выдернул из кармана пиджака мобилку и набрал Сашин номер — длинные гудки. Снова набрал — опять гудки, послушал их и, досчитав до двадцати гудков, сбросил вызов и потрясенно заморгал.

…А на меня, потерявшего вдруг низ, верх и стороны света, смотрели шмыгающие носами, тихо всхлипывающие дети. Смотрели, смотрели…

— Тятя, — наконец нарушил молчание Андрюшка. — Не плачь, пожалуйста. Мы сейчас быстренько картошку почистим, ты только газ зажги, у Миши не получается…

Я смотрел на детей в ответ, словно пыльным мешком по башке ударенный, и — не понимал!

Саша, мой милый, ласковый и глупенький муж, был не дома и не ждал меня с работы, как ждал изо дня в день на протяжении более десяти лет, с горячим вкусным ужином, и с приветливой улыбкой на пухловатых, ярких губах.

Он неизвестно где и с кем, судя по записке — наливается какими-то алкогольными напитками, потому что ему надоело готовить ужины и следить за нашими футболками и прочими вещами. Бросил и меня, и детей голодными, на произвол судьбы.

Ик. Ик. Ик. Мир перевернулся…

Нужно срочно позвонить Сашиному папА, сообщить новость, ну, и заодно попросить у него помощи, на ближайшие дни.

Каково же было мое удивление, когда Сашин папА на мои лепечущие мольбы в динамик ответил бодрым отказом!

— Вова, — серьезно выговорил мне омега. — Ты и Миша Сашу утром идиотом обозвали? Обозвали. Теперь кушайте результат. Обиделся он на вас. — И отключился.

Мир рухнул повторно и погреб под обломками мой бедный разум, засосав его в некое подобие черной дыры.

========== Часть 4 ==========

Ужинали мы вареной картошкой с жареным луком, тремя нарезаными кружочками, тоже обжаренными, сосисками на четверых и без хлеба — хлеб закончился, а новый никто не купил. Про лук и сосиски догадался Мишка, часто помогавший Сашеньке на кухне. И мне, и детям было пусть и достаточно вкусно, но горько, ведь наш Саша с нами за столом не сидел и нам не улыбался.

Жуя, я, печально повесив нос, размышлял о том, что, оказывается, чистить картошку — дело не такое простое, как мне казалось раньше. У картофелины нет углов и ее ужасно неудобно держать, рукоятка же ножа скользкая и постоянно норовит вывернуться из пальцев. К моему стыду, даже Андрюшка почистил больше картофелин, чем я — я с трудом осилил всего полторы штуки, когда Андрюшка — три целые. А Андрюшке неполных шесть лет! Про Мишку вообще умолчу — нож в его руке хоть и не летал, но двигался бодро и уверенно. Позор мне, взрослому, сорокалетнему альфе и отцу семейства — дети справились с картошкой на порядок лучше меня… Вот вам и интегралы — ну, какие, к звездам, интегралы, если я в процессе чистки порезался до крови пять раз, а дети на троих — ни разу?

Когда мы доели, Миша собрал со стола грязные тарелки, с явным намерением их помыть.

— Тятя, — сказал он мне с серьезным выражением на усталой, хранящей следы слез мордашке, сгружая тарелки в раковину. — Ты с Юпитером погуляешь? Темно, я сам боюсь.

Юпитер. Ох, ох. А я и забыл про Юпитера, давно уже слопавшего свою порцию сухого корма и жалобно скулящего в прихожей, у двери! Выгуливать пса вечером было Мишиной обязанностью, альфенок этим занимался сразу после ужина, но сегодня ужин припозднился и успели сгуститься сумерки.

Признаться честно, я тоже бо… нет, опасался темноты, и не без причин. Мало ли кто прячется под ее прикрытием, в городе полно разной шпаны, наркоманов и бандитов, охочих стукнуть случайного прохожего по макушке бейсбольной битой и обчистить ему, упавшему и потерявшему сознание, карманы. Но жизнь, к сожалению, не оставила выбора: кто выведет бедного Юпитера в туалет, кроме меня?

Именно — никто. Саша точно не выведет, мой муж сейчас где-то бухает, его послать не получится. Значит, я и только я! Мужик я или нет, в конце концов?