Читаем Проблемы работы полностью

Человека иной раз дергают, травят и обрабатывают окружающие его аберрированные люди до тех пор, пока он тоже не начнет принимать тени за реальность. Если бы он их просто потрогал, он бы понял, как легко сквозь них пройти. Однако, его обычное поведение - отступать от них и в конечном счете получить расстроенное здоровье, разбитые мечты и полную неспособность владеть собой и физической вселенной.

Значительное влияние механических аспектов действия и особенности энергии мысли позволяют с помощью предлагаемых списков улучшить состояние человека, если они правильно применяются; но, независимо от этих механических аспектов, простое признание того, что в жизни человека были случаи, когда он контролировал физическую вселенную так, как было нужно, когда он был в гармонии с окружающими его организмами, придает ценность реальности его способностей.

Оказавшись в плену иллюзии слов, приученный с детства к послушанию физическими мерами воздействия, человек попадает под влияние своей само большой тени и иллюзии - языка. Слова, сказанные с силой:"Иди сюда!", не имеют в себе физической способности приблизить человека к говорящему. И все же он может подойти, даже если боится. Он подчиняется и приближается, потому что в раннем возрасте его так много раз заставляли физической силой "подойти сюда", когда произносились слова:"Иди сюда!", что он, подобно собаке, натренирован отвечать на сигнал. Физическая сила, которая заставляла его приближаться, ушла из виду, и на ее месте осталась тень "иди сюда"; и именно настолько он теряет свое само-определение по отношению к приказу "Иди сюда!". Жизнь идет, и он впадает в глубокое заблуждение, полагая6 что все слова важны и имеют силу. Окружающие строят ему клетки из теней. Они не позволяют ему сделать это, заставляют его сделать то, - час за часом и день за днем его направляют потоками слов, цель которых в обычном обществе не помочь ему, а ограничить его из страха перед другими. Обрушивающаяся на человека языковая лавина оказывается эффективной только потому, что она замещает периоды, когда его физической силой заставляли принять против воли вещи, которые он не хотел принимать, уделять внимание вещам, которые были ему не нужны и не нравились, идти туда, куда он не хотел идти, и делать то, чего он не желал. Язык вполне приемлем, если его принимать как символ действия или вещи, но слово "пепельница" не заменит пепельницу. Если вы этому не верите, попробуйте стряхнуть пепел на волны воздуха, по которым только что распространилось слово "пепельница". Назовите предмет, предназначенный для пепла, тарелкой или слоном, он так же будет нести свою службу.

Пользуясь языковыми трюками, а это магические, совершенно не имеющие материальной основы, трюки, люди стремятся распоряжаться жизнью других людей для собственной выгоды, а люди, оказавшиеся в клетке из теней, смотрят и верят во вред себе.

Все языки возникли из наблюдения материи, энергии, пространства и времени, а так же других организмов в окружающем мире. Нет слова, которое не имело бы такого происхождения и которое бы не было так или иначе связано с физической вселенной и другими организмами.

Таким образом, когда вы будете отвечать на вопросы, припоминая относящиеся к ним случаи, постоянно помните, что необходимо работать с действительными случаями, а не с теми6 что происходили на словах. Вам не нужно припоминать, как вам сказали что-то сделать, вам нужно припомнить, как вы совершили действие. Вам не надо ни в каком виде сочетать слова с этим действием, но вы обнаружите, отвечая на вопросы любого из этих списков, что ценность языка начнет заметно убавляться, и что язык, как ни странно, станет намного более полезным для вас.

Можете ли вы припомнить, как:

1. Вы переместили предмет. 2. Какой-то предмет переместил вас. 3. Вы подбросили кого-то в воздух. 4. Вы спускались по лестнице. 5. Вы взяли то, что хотели. 6. Вы создали что-то хорошее. 7. Вы чувствовали себя большим, находясь в каком-то месте. 8. Вы гордились собой за то, что смогли передвинуть что-то

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика
Этика

«Этика» представляет собой базовый учебник для высших учебных заведений. Структура и подбор тем учебника позволяют преподавателю моделировать общие и специальные курсы по этике (истории этики и моральных учений, моральной философии, нормативной и прикладной этике) сообразно объему учебного времени, профилю учебного заведения и степени подготовленности студентов.Благодаря характеру предлагаемого материала, доступности изложения и прозрачности языка учебник может быть интересен в качестве «книги для чтения» для широкого читателя.Рекомендован Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений.

Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян

Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука