Пробуждение

По всем правилам самым аккуратнейшим образом обязательство было заполнено и положено на стол Блинова.

Просмотрев бумагу, Блинов поглядел на Илью, затем с привычной ловкостью прикинул на счетах разбивку суммы по срокам, начисление процентов. Смахнув костяшки счетов в одну сторону, сказал с радостным на лице оживлением:

— Молодец! Значит, вы и это умеете?

— Выходит, могу…

— Поздравляю, Илья Иванович, и благословляю. Вы нас крепко выручаете, а то наш Гаврилыч совсем того…

Шелестя доверенностями и накладными, колхозные представители как-то сами по себе разобрались, и часть из них подстроилась к столу Никифорова. Работалось Илье хорошо. К концу дня все оформленные обязательства он занес в реестр и написал в Союзколхозбанк препроводительную. Все ему давалось легко и без особых усилий. Может быть, этот день и решил его судьбу на долгие годы. Дерзай, парень, есть на тебя виды…

13

…Дня через три в конторе, как обычно, появился Важенин. Папахой обмел у порожка снег с валенок и поглядел на всех пристальным, изучающим взглядом.

— Кто это у вас так над обязательствами старается?

Купоросный молча кивнул в сторону Никифорова. Он опять сидел на сводках и сочинял какую-то инструкцию по заданию Блинова.

— Значит, ты?

Илью обдало жаром. Он давно ожидал и боялся встречи с Важениным.

— Казнить пришли, Захар Федорович? — спросил он не своим голосом.

— Зачем же казнить? За такую работу не казнят, а поощряют. Приглашаю на подледный лов подуста. А потом подумаем и мобилизуем в наше ведомство.

— В банк? — вырвалось у Купоросного.

— А почему бы и нет? — Важенин вывел Илью в коридор. — Ты к нам почаще заходи, не робей. Провертывайте свои спектакли, какие посмешнее, а потом на рыбалку махнем все вместе. Под снегом уже ручейки побежали. А подуст, он, подлец, любит снежной водицей побаловаться… Ну а насчет работы подумай, и тоже на свежую голову. Дело серьезное. — Темное, обветренное лицо Важенина стало суровым. — Скажу прямо: парень ты сообразительный и учение на курсах, видно, пошло тебе впрок. Что тебя здесь ожидает в полеводе? Тут все пока временное — и люди, и методы. Идет поиск тропинок, по которым следует нам шагать дальше… Пока все временное, и я тоже временный… Постоянные будете вы, молодые. Наше дело подыскать замену и уступить место другим. Если этого мы не сделаем… — Захар Федорович надвинул на лоб мохнатую папаху… — Одним словом, в банк к нам заглядывай.

С Дмитрием и Виктором Важениными Илья познакомился недавно. Это были простые, душевные ребята, хорошие товарищи. Виктор был секретарем комсомольской ячейки и руководил драмкружком. Они собирались ставить спектакль, но не хватало актеров. Народ был занят. Наступала первая колхозная весна. Решили пригласить в кружок Купоросного и Женю.

Однажды, оставшись с Виктором наедине, Илья, ловко копируя Купоросного, смешно изобразил, как тот надевает галстук и приглаживает зачес. Это было так уморительно, что Виктор хохотал чуть ли не до слез.

— Послушай! А ты ведь можешь нам во многом помочь.

— Если ты мне разрешишь.

— Конечно! Пожалуйста!

— Спасибо за доверие.

— Но только не показывай того, чего сам не умеешь.

— Сейчас я тебе еще покажу кое-что… Смотри только повнимательней…

Они находились в одной из клубных комнат. Виктор сидел за столом. Илья стоял напротив. Неожиданно Илья надел шапку с кожаным верхом, разлохматил на виске чуб, расстегнул пальто так, что полы повисли, как два крыла, подошел к столу, взял газету и неторопливо ее разорвал. Не глядя на Виктора, стал вертеть цигарку.

— Папаша! Отец мой! — Виктор выскочил из-за стола. — Вот черт, а? Ну-ка, еще что-нибудь!

Илья изобразил подгулявшего гармониста. Потом прочитал несколько таких стишков, от которых Виктор давился от хохота.

— Давай, друг, пустим их в дело!

Они устроили модный по тем временам вечер декламации. Виктор и его брат прочитали несколько стихотворений из журнала «Безбожник». Прозвучали здесь и злободневные стихи Демьяна Бедного, и стихи из цикла: «Куда мы идем, куда заворачиваем», заимствованные у синеблузников.

Наизобретали сейчас ученые
Миллионы пушек и митральез…
Граждане, разве это культура?
Разве это прогресс?
Мы, люди, сами себе жизнь укорачиваем!
Куда же мы идем, куда заворачиваем?

Дальше в этом раешнике высмеивалась плохо пошитая одежда, обувь, столовые нарпита с невкусными обедами, медицинское обслуживание, спекуляция, пьянство. Говорилось там и о великих открытиях в области медицины, науки и техники. А конец был такой: