Пробуждение спящей красавицы. Психологическая инициация женщины в волшебных сказках

Если нет тайны, разрушен весь смысл жизни

и вся ее красота.

Ошо

Несколько лет назад я уже пыталась написать книгу по психотерапии. Это был заказ, продиктованный востребованностью (наконец-то!) на рынке психотерапевтической литературы. Книга должна была описать арт-терапевтический подход таким образом, чтобы читатель смог получить представление об этом направлении и познакомиться с методиками. Сколько я ни билась, так и не нашла форму, в которую я бы вместила содержание (а главное — атмосферу) того, что происходит обычно на занятиях арт-терапией. Надо сказать, что сейчас такие книги уже появились, и, безусловно, они полезны, потому что систематизируют и структурируют тот материал, который накоплен в данном подходе. Однако в этих книгах где-то по дороге теряется самое главное — сакральный аспект того, что происходит между людьми в психотерапевтических отношениях. Если и нужны книги по арт-терапии, то я в первую очередь участникам моих образовательных программ рекомендую приобрести словарь символов, карты Таро со справочником основных понятий, мифологический словарь и «Воспоминания, сновидения, размышления» К. Юнга. Остальное передается, что называется, из рук в руки, и не всегда нужны слова, а зачастую таких слов и нет в языке.

Я придерживаюсь в психотерапии того подхода, который сегодня называют интегративным. Наиболее близка мне гештальт-терапия. Для меня она является тем стержнем, на который нанизываются все другие подходы, которым я обучаюсь по мере дальнейшего расширения и углубления сферы профессионального опыта. Мне нравится, как отозвался о гештальт-терапии С. Гроф, тоже нашедший в ней много своего: «Хотя гештальт-терапия создавалась для решения проблем биографического плана, люди, систематически работающие с гештальтом, способны иногда переживать перинатальный опыт и даже трансперсональные явления — память эмбриона, предков или расы, идентификацию с животными или встречу с архетипическими сущностями» — то есть «трансперсональные уровни бессознательного»[118]. Именно в этом, с моей точки зрения, главная ценность гештальт-метода — он не сбрасывает со счетов сакральный аспект существования человека.

Из психотерапевтов — наших современников (кто не только работает, но при этом и пишет книги), мне роднее всего Арнольд Минделл и Кларисса Пинкола Эстес. Этим мастерам как раз удалось найти вербальную форму для передачи неуловимого волшебства процессов трансформации, с которыми они имеют дело в психотерапии.

Мое глубокое убеждение, что психотерапия — это всего лишь одна из многочисленных карт человеческого пути наряду с религиозными, шаманскими практиками, астрологией, магией, Таро, алхимией и т. п. Как-то мне в руки попала книга Ричарда Кавендиша «Черная магия», в которой в числе прочего описывается подготовка мага — так это же не что иное, как подготовка психоконсультанта! Те же принципы, те же требования к личности, те же техники и приемы… У психотерапии есть глубокие исторические корни, а у психотерапевтов — великие предшественники — маги, колдуны, ведьмы, шаманы, старейшины — то есть люди, которые, с одной стороны, всегда наводили ужас либо вызывали недоверие обывателей, с другой — являялись интеллектуальным авангардом общества, носителями его сакральных ценностей. И если уж на то пошло, Фрица Перлза современники тоже называли волшебником, Милтона Эриксона — магом…

Инициатические сессии в психотерапии

На днях кто-то спросил меня: «Бывают ли привидения, феи и тому подобное?» Да, бывают. Если жить из правого полушария, они есть. Если жить из левого полушария, их нет. Все дети живут из правого полушария — они все время видят вокруг фей и привидения, но вы постоянно ставите их на место и говорите: «Чепуха!»

Ошо

Конечно, далеко не все терапевтические сессии являются инициатическими. Но когда перед вами инициатический процесс, вы не спутаете его ни с чем.

Речь идет не только о сходстве сюжета и образов психотерапевтической сессии со сказочными, но и о возникновении в вас самом нуминозного состояния, чувства причастности к чуду. Психотерапевт работает самим собой как инструментом, камертоном, настраиваясь на клиента во время его психотерапевтических сессий. И этот камертон входит в резонанс в те моменты, когда оба — и клиент, и терапевт — вступают в область священного, в обиталище души.