Пробуждение спящей красавицы. Психологическая инициация женщины в волшебных сказках

Если стадии сессии можно условно разделить на диагностическую и коррекционную, то перед нами диагностическая часть типичной сессии, которую я отношу к жанру «психологическая инициация». Ее признаки: 1) противоречивый возраст клиентки (выросла, но еще не самостоятельная); 2) наличие конфликта с матерью, которая любит дочь («хорошая мать»), но контролирует («мачеха»); 3) смесь двух чувств: протеста и вины; 4) наконец, намек на сексуальную тему, которая, собственно, и есть основной камень преткновения в отношениях двух женщин. Все эти перечисленные признаки показывают, что мы имеем дело с феноменом перехода в жизни клиентки, когда отмирают менее адекватные и неактуальные условия жизни и нарождаются обновленные и более соответствующие статусу индивидуума. На таблице «местонахождение» нашей клиентки — как раз посередине, на границе (пороге) между стадиями девушки и женщины:

Клиентке требуется трансформироваться, «вырасти», повзрослеть, то есть сепарироваться от власти мамы. Попытки стать взрослой сопровождаются чувством вины перед мамой. Клиентка ведет себя амбивалентно: с одной стороны, она стремится к эмансипации, с другой — использует маму как средство удержания себя в детской роли как можно дольше. Манипуляция, которой пользуется мама — угроза, что дочь сойдет с ума. Чем так страшно сумасшествие в обыденном сознании? Маргинальностью и, как следствие, изоляцией, одиночеством. То есть, по сути, мама пугает тем, что если дочь станет жить не по ее, а по своим правилам, то останется без маминой поддержки.

Когда мы во время терапевтической сессии исследуем, в чем заключается «сумасшествие» клиентки, то символически она изображает его в виде позы, характерной только для двух ситуаций (ассоциации, которые члены группы привели в ходе шеринга): сексуальная поза либо поза в кресле гинеколога. И то и другое является атрибутом «взрослой» жизни женщины. Как правило, именно это новообразование юности дается с трудом — мама бессознательно тормозит дочь на пути взросления, отчасти из желания облегчить и обезопасить жизнь последней, отчасти из чувства соперничества. Контакт девушки с матерью возможен только невротический — через надевание на себя ярлыка «сумасшедшей».

Я повторюсь, что, если во время терапевтической сессии у клиента возникает какая-то асоциальная тенденция (в данном случае страх сойти с ума), то я отношусь к этой метафоре с уважением, предполагая, что за ней кроется позитивное сообщение, которое следует «разгадать». Ресурс сообщения, которое кроется за мнимым «сумасшествием» клиентки, очевиден: это разрешение себе делать шаги на пути взросления, а именно: вступать в сексуальные контакты, при этом сохраняя удовлетворяющие обеих отношения с матерью, то есть получая от нее поддержку, а не осуждение.

Символика дурака

Особого внимания заслуживает присутствующая в сессии Светланы архетипическая символика. Сумасшедший, идиот, дурак, юродивый — этот аспект нашего существования воплощен в таком популярном персонаже волшебных сказок, как Иван-дурак. Хотя в социуме одной из главных ценностей является разумность, а утрата разума воспринимается как несчастье, Иван-дурак продолжает быть одним из любимейших героев, чело которого не обезображено печатью интеллекта, однако его социальная успешность от этого не ниже, а выше, нежели у его разумных братьев.

Человечество стало разумным не так давно, но именно это позволило ему выделиться из природы и стать «господином» над ней и над самим собой. Разумеется, это палка о двух концах: за то, что интеллектуальный «орган» переразвит в ущерб остальным, мы уже сегодня платим экологическими катаклизмами. Чтобы достичь баланса или хотя бы как-то сдвинуть этот дисбаланс с мертвой точки на уровне индивидуума, нам нужно осознать и принять вторую, угнетенную часть нашей натуры — «неразумную».

Еще один широко известный дурак (он же шут, джокер) — первая карта Старших Арканов Таро. Двадцать две карты, называемые Старшими Арканами, представляют собой серию изображений, отражающих различные стадии развития человека. Двадцать одна карта имеет свой номер, но карта «Дурак» — особая, без номера. На ней изображен безумный юноша, в экстатическом забвении занесший ногу над пропастью. Он завис, находясь одновременно в двух состояниях: одна нога на твердой почве — и удерживает его на тверди земной, таща за одежду, не кто иной, как собачка, животное, олицетворяющее собою инстинкт самосохранения. Другая нога, как уже замечено, занесена над пропастью — символом неизвестности, в которую мы рвемся, стремясь обрести свободу. Вечная развилка, перед которой стоит человек, выбирая свой путь: свобода (но при этом и одиночество) или же единение (но при этом зависимость)!